Коллегию составляли восемь членов верховного суда Империи. Председательствовал грозный судья Альберт Кантор, прославившийся после Шутовского заговора. Тогда Менсон избежал карающей длани Кантора: владыка Телуриан помиловал брата, чтобы сделать придворным посмешищем. Теперь Менсон все же предстал перед верховным судьей.

Коллегия разместилась на сцене зала Палаты, за императорским столом. Слева от него поставили скамью ответчика; справа – скамью истца. Перед судейским столом, у подножия помоста отвели место для выступления свидетелей. Все участники судебной драмы, как актеры, были прекрасно видны из любого конца зала.

Минерва с секретарями и Ребеккой Литленд перекочевала в партер и расположилась в первом ряду, как раз перед местами Ориджина.

Заседание началось с представления действующих лиц. Были названы имена и титулы восьми членов судейской коллегии, а также секретаря суда, роль которого выполнял в данном случае Дориан Эмбер. Истцом выступала Корона в лице императрицы Минервы и лорда-канцлера Ориджина. Представителем Короны в суде – обвинителем – являлся Марк Фрида Стенли, вновь назначенный глава протекции. Ответчиком выступал, конечно, лорд Менсон Луиза Виолетта, дядя и шут покойного владыки Адриана. Когда затих возмущенный гул, встретивший имя цареубийцы, секретарь задал Менсону вопрос:

– Милорд, сообщите нам имя вашего советника. Присутствует ли он в зале?

Вопрос носил формальный характер: секретарь и лорд-канцлер, и владычица прекрасно знали, что Менсон отказался от услуг законников.

– На кой черт мне советник? Сам знаю, что делать.

– Милорд, – переспросил Эмбер, – вы отказываетесь от права на помощь, данного вам по закону?

– Сам упр-рравлюсь.

Альберт Кантор, председатель суда, недовольно кашлянул.

– В виду важности данного заседания никакие отклонения от процедуры недопустимы. Суд настаивает, чтобы ответчику был предоставлен советник.

Менсон вперил в судью насмешливый взгляд:

– Тебе нужен советник – ты и бери. Может, ты без совета портки надеть не можешь. А мне не требуется.

– Суд предупреждает ответчика о возможном наказании за грубость. Суд настаивает, чтобы советник ответчика присутствовал на заседании.

Эрвин понял причину настойчивости главного судьи. В прошлый раз Менсон выскользнул из-под топора палача, и сейчас судьи твердо решили исправить ошибку. А для этого слушание должно пройти идеально, строго по букве закона, чтобы не дать ни малейшей зацепки для апелляций.

Однако Менсон был тверд в своем отказе:

– Зачем мне советник? Я сам могу сказать, что невиновен! Не нужно изучать законы, чтобы быть невиновным!

Председатель отрезал:

– Заседание не состоится без советника. Если ответчик не выберет сам, то суд назначит ему советника.

В этот момент из зала Палаты раздался кашель – низкий и увесистый, привлекающий внимание. Лорды обернулись на внушительный звук. Король-сновидец Франциск-Илиан поднялся со своего места:

– Господа, я хотел бы стать советником обвиняемого. Если никто не имеет возражений.

Возникло понятное замешательство. Король в качестве советника на суде!.. И не только король, а еще и пророк!

Председатель Кантор осторожно возразил:

– Имеет ли ваше величество должные знания законов? Располагает ли судебным и юридическим опытом?

Франциск-Илиан огладил бородку.

– Что я знаю о законах?.. Бывало, я их придумывал, издавал, переписывал. Бывало, отменял, если выходили слишком неудачными. Не раз присутствовал на заседаниях, временами – в качестве судьи. Лгать не стану: иногда сидел только для виду, но чаще – с толком. Обучал законам своего сына, однажды дал ему подзатыльник Юлианиным кодексом. Не горжусь этим поступком, но имел и такой опыт.

Сновидец умолк, уверенный, что сказал достаточно.

Судья Кантор покосился на Минерву, Ворон Короны – на Эрвина. Оба задали один и тот же безмолвный вопрос: искать ли зацепок, чтобы дать отвод шиммерийцу? Мими пожала плечами, Эрвин развел руками.

– Ваше величество, суд принимает вас в качестве советника обвиняемого, – изрек Кантор.

Франциск-Илиан двинулся к скамье ответчика, но тут раздался возмущенный крик Менсона:

– Эй, куда! Я-то еще не согласился! Скажи, чем ты мне поможешь?

– С божьей помощью скажу что-нибудь умное.

– А я, значит, ничего умного не могу? Коль шут, так уже и дур-ррак?

– Ты скажешь умное, я тоже. Две умных мысли лучше, чем одна.

– Сомневаюсь я в тебе. Больно носишься со своими снами…

– Посмотри на дело вот как, – предложил пророк. – Я много изучал писание, и встретил слова: «Не мешай тому, кто желает помочь». Я желаю помочь тебе. Зачем мешаешь?

Менсон рассмеялся:

– Ага, так это тебе нужно! Перед богами выслуживаешься! А я прогнуться должен?