Шрифт:
— Андрей, — воскликнула я и попыталась убрать его руку, которая уже добралась до моего белья. — Прекрати немедленно!
— Тихо, я сказал, — снова мою ногу болезненно сжали его жесткие пальцы. — И руку убери.
Я не могла ничего сделать, никак ему помешать, и встать и уйти тоже не смогла бы, да и не решилась. Гор, забывший про совесть и приличия, поставил себе цель приласкать меня прямо здесь, на виду у гостей.
— Гор… — выдохнула я, когда пальцы отодвинули ткань белья и несколько раз ласково провели по обнажённой коже, а потом мягко надавили. — Не надо. Не здесь… Ох…
— Здесь. — Пальцы надавили снова и принялись совершать круговые движения.
В зале играла негромкая музыка. Тот же ведущий, что и на аукционе, теперь готовился развлекать нас и здесь.
От его действий и остроты ситуации перед глазами поплыли цветные круги. Я вцепилась пальцами в стол, чтобы найти хоть какую-то реальную точку опоры, и старалась сдерживать себя. Я не могу не реагировать, моё тело отвечает ему. Уже все трусики влажные стали. Я смотрела умоляющим взглядом на Гора, закусив нижнюю губу, чтобы не стонать, но тот лишь ухмылялся и продолжал терзать меня.
— Я не могу больше терпеть! — горячо прошептала я, чувствуя, как накатывает волна оргазма. — Хватит…
— Так не терпи, — шепнул он мне в ухо. — Кончай.
— Нет! — пыталась я сдержаться изо всех сил и свела бёдра вместе, но это дало обратный эффект. Стало вовсе невыносимо.
— Итак, дорогие друзья, — заговорил ведущий в микрофон. — И снова здравствуйте! Мы продолжаем наш прекрасный вечер.
Теперь вся ситуация казалась еще более абсурдной. Ведущий рассказывает о картинах и благотворительном фонде, вокруг сотни людей, а я хочу кончить и ничего не могу с этим поделать! Более стыдно мне никогда еще не было… И так же хорошо — тоже… Чёртов Горский, что ты делаешь со мной!
— Да, Ясмин. Ты будешь кончать, если я этого хочу. — И лизнул мочку уха.
Боже… Курок сорвался.
По низу живота раскатились горячие и невыносимо сладкие волны острого удовольствия.
— М-м-м, — стонала я ему в пиджак, потому что перед самым пиком он сам прижал к своему плечу мою голову, чтобы я не застонала на весь зал, не сумев сдержаться. — Боже…
Рука вернула на место влажное бельё и наконец убралась из-под моего платья. Я открыла глаза и, пытаясь справиться со сбившимся дыханием, снова посмотрела на него. Он вытирал пальцы салфеткой…
— Я бы с удовольствием слизал с пальцев тебя, — снова наклонил он голову ко мне, вгоняя в краску и заставляя чувствовать возбуждение снова. — Ты вкусная. Но меня не поймут другие гости банкета. А вот дома…
— Ясмин! — услышала я радостный голос Заремы позади себя. — Как здорово, что мы сидим рядом.
Она оказалась рядом со мной — на соседнем стуле. Возле нее с другой стороны сел хмурый Самир. Такой компанией он, конечно, был недоволен, да и я испытала бы неловкость, но только что полученный оргазм пока вышиб все другие эмоции.
— Да, это очень… здорово, — еле выговорила я, пытаясь унять прыгающее в груди сердце и немного путаясь в словах.
— Что с тобой, дорогая? — тревожно спросила меня сестра. — У тебя испарина на лбу и щёки красные. Ты заболела?
На этих слова Горский спрятал улыбку на губах.
— Нет, всё… Всё в порядке, — заверила я ее. — Просто тут душно.
— Душно? — удивилась Зарема. — Странно, мне даже холодно. Тебе плохо, Ясмин?
— Ей хорошо, Зарема, — всё-таки вставил свои пять копеек Горский, и я покраснела ещё больше. — Очень хорошо.
— Что-то не видно по ней, — не поняла его слов сестра. — Может, ей выйти на воздух? Идём.
Она потянула меня за руку, поднимая со стула, и я спешно стала поправлять платье, покосившееся по вине Гора.
— За вами пойдет мой охранник, — предупредил он нас. — И недолго! Жасмин.
— Ладно, — ответила я. — На балконе подышим свежим воздухом и вернёмся.
— Осторожнее, — сказал он, кинув на меня тяжёлый взгляд.
Глава 46
— Так что случилось, милая? — накинула мне на плечи Зарема моё пальто, которое мы взяли из гардероба.
Сама она тоже оделась. На балконе было очень холодно, но мне и вправду стало легче. Холодный воздух остудил горящие щеки.
— Да ничего, правда, — улыбнулась я и взяла сестру за руку. — Как я рада тебя видеть!
— И я, — погладила она меня по щеке. — Я думала, что Горский не позволит нам снова увидеться.
— Да, он не хотел, — опустила я голову, снова ощущая жгучую обиду в душе. — В тот раз, когда ты была у нас, мы так сильно повздорили, что он запретил мне общаться с тобой.