Шрифт:
— Вот что, Олег, — сухо сказал он, однако называя Полуянова по имени и тем давая почувствовать ту крупицу доверия, которую в этот момент питал к нему. — Вот что. Надо нам помочь. Сможешь?
Полуянов горько махнул рукой.— Я, знаете ли, даже себе помочь не смог. Духу не хватило. Так что чего уж там…
— Ты эти нервы свои оставь, — резко ответил Откаленко. — Захочешь, так сможешь. И Васю раньше времени не хорони. Жив он пока. И врачи обещают: будет жить. Вот он его спас, — и Откаленко кивнул на Виталия.
Полуянов ошалевшими глазами посмотрел на Игоря.— Жив, говорите?..
— Именно.
— Тогда… тогда я что хотите сделаю! Тогда я…
— Ну, то-то. А теперь вспомни, — Игорь говорил напористо и веско. — Позавчера в ресторане ты передал одному человеку записку. Так?
— Ну, передал…
— Неужели ты в нее не заглянул?
Полуянов слабо усмехнулся.— Такое не в моих привычках… бывших.
— Значит, заглянул. Что там было?
— Всего два слова: «Встретимся у слона». Разве тут чего поймешь?
— Что сказал тот человек, когда прочел?
— Сказал, что будет ждать там перед обедом.
Но тут вдруг вмешался Виталий.— А не помнишь, — быстро спросил он, — как «слон» было написано, с большой буквы?
— Помню, — ответил Полуянов. — С большой. Как имя.
Откаленко решительно хлопнул ладонью по столу, точно так, как это делал Цветков, заканчивая разговор.
— Пока все. Ступай, Олег, домой и…
— Не пойду, — упрямо помотал головой тот. — Арестовывайте.
— Ты нам не диктуй, кого когда арестовывать, понятно? — прикрикнул на него Откаленко и многозначительно добавил: — Может статься, ты нам еще пригодишься. И глядишь, кого-то — кого-то! — от большой беды спасешь. Для такого дела стоит себя поберечь, понятно? И нервы свои тоже. Так что давай, давай ступай. И чтоб спать сегодня. Такой тебе приказ.
Безапелляционный, уверенный тон Откаленко, без тени сочувствия и утешения, внезапно подействовал на Полуянова. Он пожал плечами, встал и, неловко простившись, направился к двери.
Вслед за ним поспешно вышел и Откаленко: его вызвал по телефону Цветков. Оставшись один, Виталий нерешительно посмотрел на телефон, потом все же снял трубку и набрал номер. Откликнулся строгий женский голос, и Виталий сказал:— Будьте добры, можно Светлану Борисовну?
— Она еще в командировке, товарищ, — ответил голос, неожиданно смягчаясь. — Но вечером приезжает. Так что завтра уже будет на работе. А кто ее спрашивает?
— Мне, видите ли, по делу ее надо, — озабоченно произнес Виталий. — Спасибо, я тогда позвоню завтра.
И поспешно повесил трубку. Казалось, он уже привык свободно разговаривать с самыми разными людьми на любую интересующую его тему. А вот как на личную, так на тебе, дурацкое какое-то стеснение нападает.
Виталий встал из-за стола, убрал в сейф бумаги и, проверив в кармане пистолет, собрался было уходить, когда вернулся Откаленко.
Вид у Игоря был озабоченный и хмурый. Словно продолжая размышлять вслух, он досадливо сказал:
— Ко всем нашим хлопотам недоставало еще только Слона. Тут что-то надо придумать, старик. Ты не находишь? Какой-то фокус. Я так полагаю.
И фокус был придуман. Правда, не ими. Павел Иванович отличался манерами величественными и неторопливыми и умел весьма ловко подавлять в себе всякую суетливость. Но на этот раз, сидя напротив мнимого Антонова в маленькой полутемной комнате с заколоченным снаружи окном, он все же не сумел удержаться и невольно забарабанил пухлыми пальцами по столу, а потом намертво сцепил их между собой. Он не верил своим ушам!— А вы, мой друг, не ошибаетесь? — недоверчиво спросил он. — Такие вещи надо доказывать.
Сердюк — это был, конечно, он — достал из кармана кошелек и двумя пальцами вытянул оттуда небольшой бумажный квадратик.
— Вот, пожалуйста. Это его бирочка. С печатью и инвентарным номерком, как положено.
В свете тусклой, без абажура лампочки, спускавшейся с потолка, Павел Иванович, сдвинув на лоб очки, внимательно разглядел бумажный квадратик, потом пожал плечами:
— Бирка почему-то отдельно от него, — он указал рукой на старенький, из потемневшей кожи портсигар, лежавший на столе, и добавил с прежним недоверием: — И вообще, знаете, великий писатель, деньги, надо полагать, были. А такой дешевкой пользоваться… Странновато. Не находите?