— У него, — и предвосхищая дальнейшие расспросы, тут же добавила: — Поздно было, и он предложил переночевать в его доме.

— В спальне.

— В гостевой! — соврала и глазом не моргнула.

— В гостевой, — кивнула она, прищурившись. Посмотрела подозрительно. Поправила упавший с плеча халат.

— А вот ты, я смотрю, времени зря не теряла, — заулыбалась я в попытке перевести тему. — У тебя с ним что-то серьезное?

— Вряд ли, — легкомысленно махнула рукой подруга и отвернулась.

Я поняла, что говорить о своём ухажере Инна тоже не желает, и настаивать не стала. В конце концов, мне действительно было всё равно. Осуждать её я не собиралась, кем бы этот мужчина ни был. Уж мне ли осуждать… Я грустно усмехнулась и, поднявшись из-за стола, подошла к шкафу, в котором Инна выделила мне полку.

— Я, наверное, в универ поеду. Успею на пару пар, — сказала, открывая створки.

Достала джинсы, свитер и снова обернулась на Инну. Та поставила чашку с кипятком на стол и скомандовала:

— Сначала ты поешь, а потом езжай куда хочешь.

Заглянула в холодильник, достала творог, взяла из ящика ложку и положила рядом с чашкой.

— Спасибо, — я правда была ей благодарна. Благодарна за то, что проявила участие, хоть порой мне казалось, что мы с ней находимся в разных плоскостях. Думаем совершенно по-разному, поступаем по-разному… И всё же. Когда я пришла к ней, уйдя из дома, она без слов меня приняла. Обнимала, когда я ревела, скорбя по маме, поддерживала, когда я рассказала о беременности. Предоставила мне право самой решать, как быть…

— Я только переоденусь.

— Кстати, платье-то он хоть оценил? — спросила Инка, когда я прошла мимо неё в ванную. — Или хотя бы тебя в этом платье? — хитро усмехнулась.

Я почувствовала, как краснеют щеки, едва представила, как Громов снимает его с меня…

— Нет, не оценил, — зашла в ванную, бросила вещи на стиралку. — Я ему вообще не понравилась! — крикнула я. — Он сказал, что я не похожа на Анну, — покачала головой и захлопнула дверь.

Сняла платье, быстро переоделась и посмотрела в зеркало над раковиной. Взъерошила волосы, улыбнулась собственному отражению.

— Ну что, Алина, трудности только начинаются. Но ты с ними справишься, я верю в тебя.

Открыла шкафчик, чтобы достать крем. Но крема там не было. Зато на полочке среди таблеток лежали часы. Дорогие часы. Очень дорогие. Точно такие же принадлежали Максу. И вчера, когда он отвёз меня в клинику, я точно видела их на его запястье.

Достала часы, покрутила в руках.

— Нет, — уверенно мотнула головой, отгоняя неприятные мысли. Но они словно осколки впивались в сознание. Инна не могла так со мной поступить. Нет.

Будто обжегшись, я бросила часы обратно и резко захлопнула дверцу шкафчика. Вышла из ванной и, пройдя к дивану, положила платье на подлокотник.

— Спасибо, — выдавила, не поворачиваясь к Инне.

Боялась, что не удержусь и спрошу. Но для начала нужно иметь нечто весомее часов, чтобы бросаться обвинениями в предательстве.

— Садись, ешь, — услышала голос Инны.

Покачала головой.

— Я, пожалуй, пойду. По дороге перехвачу что-нибудь, — пряча взгляд, метнулась к двери.

— Что случилось, Алин? — Инна проследовала за мной.

Взгляды наши все-таки встретились.

— Ничего, — как можно сдержаннее сказала я, снимая с вешалки пуховик. — Ничего, Инн, — повторила.

Быстро оделась и выскочила за дверь.

Я пыталась себя убедить в том, что это простое совпадение. Пыталась. Но отчего-то точно знала, что на руке Козельского этих часов я не увижу.

Алина

В университете Макса не было. Что и не удивительно, если он провел эту ночь не дома. Меня так и подмывало позвонить ему, но я держалась. Держалась, сидя на лекции по международному праву и даже пыталась вникнуть в то, что нам вещал преподаватель. Однако все мои попытки были развеяны прахом, едва на телефон пришло смс.

«Как все прошло?»

От Макса… Я даже не сразу поняла, что он имеет ввиду, а когда поняла, злость моя, казалось, достигла своего апогея. Эта скотина спрашивал даже не о том, как я себя чувствую, а о том, избавилась ли я от ребёнка! Вчера он мне даже не соизволил написать. Как утром высадил у клиники, так и был таков. А сегодня вдруг вспомнил!

С силой я сжала челюсти, выключила экран и отодвинула телефон на край стола.

Если это его часы в Инкиной квартире… Если его, то это означает, что они встречались ещё в то время, когда мы с Максом были вместе. Хотя официально мы до сих пор вместе… И пусть я больше не желаю иметь с ним ничего общего, все же… Больно. Больно, черт возьми!