Давным-давно обманщик Локи пытался украсть золотые яблоки бессмертия. Но зачем? Что он собирался с ними делать?
Совсем недавно смертная жена Локи, Каролина, родила их первенца. Родители, лишенные сна, изо всех сил пытаются насладиться своей первой спокойной ночью за последние нескольких месяцев, но старая песня рождает старые воспоминания, и Каролина наконец-то узнает мрачную, душераздирающую историю о том, почему Локи попытался украсть волшебные яблоки Идунны.
И что он потерял при этой попытке.
Песня Обманщика
Переводчики: maryiv1205
Редактор: Дианова Светлана
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Ты действительно считаешь, что с ней все будет в порядке?
Я оторвала взгляд от зеркала в нашей спальне, где пыталась воткнуть сверкающую серьгу в мочку уха, и увидела, как плечи Локи распрямились. Если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что скандинавский бог огня и лжи подавил вздох.
Он повернулся и одарил меня ослепительной улыбкой.
— Да, дорогая. Думаю, с ней все будет в порядке.
— Но мы никогда раньше не оставляли ее одну…
Я посмотрела на закрытую дверь детской, где сейчас спала Аделина, и поборола желание проверить ее еще раз.
— Ты оставляешь ее со мной каждый день, когда идешь на работу, не так ли?
— Ну, это совсем другое дело, — запротестовала я. — Ты ж ее отец. И настоящий бог.
— Ты уже опросила двенадцать кандидаток на должность няни, моя дорогая.
Я вздохнула.
— Я все понимаю. Но…
— А Стефани вчера провела здесь два часа. Кажется, ты показала ей, как справляться с подгузниками, по крайней мере, раз пять. — Локи выглядел так, словно изо всех сил пытался подавить улыбку.
— Но что, если…
Он обнял меня за талию и прижал палец к губам.
— Жена, когда мы в последний раз ходили на свидание?
— Э-э, — пробормотала я. — До начала семестра?
Он покачал головой, и я попыталась собраться с мыслями. Трудно было вспомнить, какой была жизнь до рождения Аделины. И это было всего лишь… подождите-ка, сколько времени прошло?
— Четыре месяца назад, — ответила я. — Разве мы не ходили обедать как раз перед ее рождением?
Его рука крепче сжала мою талию.
— Пять.
— Неужели?
— Пять.
Локи начал покусывать мое ухо. Я почти оттолкнула его, но его губы действительно ощущались… приятно. Я прислонилась к нему и попыталась вспомнить, каково это — быть возбужденной, жаждать ощущения его тела, прижатого к моему.
— Я отвез тебя на Бали, — прошептал он. — Мы ужинали на пляже.
— О!
Жар прилил к моим щекам. Я вспомнила тот ужин. Я также вспомнила, что мы делали потом, на изолированном участке белого пляжа, когда луна поднялась над мягко фосфоресцирующими волнами. Я была на крайнем сроке беременности. Вся такая круглая и распухшая, от щек до лодыжек. Я чувствовала себя отвратительно.
Но мой муж заставил меня почувствовать себя богиней.
У меня было столько оргазмов под этой тропической луной, что я чуть не потеряла сознание. На самом деле я, должно быть, потеряла сознание, потому что последнее, что я помнила о той ночи, было то, что я проснулась голой в нашей спальне, на простынях, с мелким белым песком пляжей Бали.
А потом появилась Аделина, на две недели раньше, чем ожидалось. И все…
Ну, конечно, все изменилось. А чего я ожидала?
Раздался звонок в дверь, и я выпрыгнула из объятий Локи. Секундой позже пронзительный крик Аделины прорезал тишину, пронзая мою грудь, словно холодный нож. Моя вспышка возбуждения исчезла вместе с воспоминаниями о Бали, и я бросилась в детскую.
Моя дочь раскраснелась и плакала в своей кроватке. Она стянула одеяльце, которым я заботливо ее укрыла, и ее крошечные кулачки проклинали весь мир. Ее личико под пылающими огненными волосами исказилось от ярости.
Я любила ее так сильно, что это было больно, как удар под дых.
— Ш-ш-ш, мама рядом, — прошептала я, прижимая ее к себе.
Аделина выгнула спину в ответ на мои жалкие попытки утешить ее. Она всегда так делала. Месяц назад доктор Сингх диагностировал у нее колики, пожал плечами и сказал мне, что с некоторыми детьми просто труднее, чем с другими.
Повезло мне, подумала тогда я. Нет чтобы заполучить простого, хорошего, нормального ребенка.
А потом я почувствовала себя такой виноватой из-за этой ужасной мысли, что проплакала в припаркованной машине в течение двадцати минут после назначенной встречи, в то время как Аделина визжала на заднем сиденье.
Покачивая Аделину и пытаясь найти правильное положение, я слышала, как Локи болтает со Стефани в гостиной. За три месяца материнства я обнаружила, что все еще можно услышать многое, как только научишься слышать через крик. Я сменила подгузник Аделине, предложила ей грудь и погладила ее по спине, прислушиваясь к безобидной болтовне в гостиной. Аделина все еще хныкала, когда Локи вошел в детскую.
А потом она замолчала так же внезапно, как и начала. Ее огромные голубые глаза остановились на лице Локи, а губы изогнулись в улыбке. Она была так прекрасна, так мала, так уязвима и так совершенна, что мне вдруг захотелось плакать.