— Какой у нас план? Что будем делать дальше?

— Ждать информации от По. И сгоняем на свалку, где видели порох. Полюбуешься на наши местные достопримечательности.

— Звучит уже зловеще, — поежилась она.

— Так и есть, — усмехнулся я.

Брага во фляжке почти закончилась, что наталкивало еще на одни плохие мысли. Я нащупал сверток с розовым порохом в кармане. Погладил его пальцами, но все же убрал руку. Очень хочется, но нельзя. Еще не время.

Вот когда сделаю дело, найду себе целую гору этого порошка. И как Мусорщик Билл, отправлюсь в свой последний трип. С кайфом и счастьем, которого не заслуживает ни одна восьмерка. Вот это будет весело. Если доживу, разумеется.

Вдалеке вновь раздались вопли, наполненные болью. Слишком далеко. Где-то на границе с седьмым районом. Может быть это самому Теннеси не спится. Мне уже было плевать. Голова гудела, очень хотелось спать.

— Кирия потребует полный отчет об этой дыре, — пропищала мелкая.

— И что?

— Может нам стоит разузнать об этом побольше? Поговорить с Неоякудза. Их дом, где мы были, находится совсем рядом. Наверняка они должны что-то знать.

— Я говорил с Нораем. Это глава их клана. Знай он что-нибудь о дыре, то уже сообщил бы. Или не сообщил, но тогда и спрашивать бесполезно.

— Так мы же инквизиция, — удивилась она. — Допросить, вытащить в центр в конце концов.

— Оставь свои тепличные замашки. Здесь это так не работает. Норай — старая умная восьмерка. Пять лет назад мы с ним достигли определенных договоренностей и пока что он не давал мне повода пожалеть об этом.

— Звучит, будто вы какие-то старые друзья с ним.

— Не друзья, — ответил я. — Скорее… Партнеры. Но да, довольно старые. Пять лет в восьмом секторе, это долгий срок. В конце концов мы работаем на одной территории. Вот и приходится договариваться, чтобы не возникало конфликта интересов.

— Все что ты говоришь, принципиально противоречит кодексу. Договариваться с главой преступной организации. Где это вообще видано.

— Ну доложи об этом Кире, пусть она тебе объяснит. Если доживешь.

— Хватит со мной как с ребенком, — насупилась она. — Я уже поняла, что тут творится. Я буду вести себя тихо. И так уже в точности выполняю твои приказы.

— Нихрена ты не поняла, писклявая. Я ведь не просто так спрашивал тебя в поезде про слухи обо мне. Ничего ты не знаешь.

— Ну так объясни, — повысила она голос.

— Сама мозгами пошевели хоть немного. Сколько инквизиторов из центра отправляли следить за мной? С теми или иными поручениями.

— Не знаю.

— Четыре, ты пятая. Сколько из них вернулись в центр?

— Не знаю, — прошептала она.

— Ни одного. И в отличие от тебя это были опытные инквизиторы, прошедшие боевую подготовку. А не канцелярные мыши.

— Так ты их… — ужаснулась Элис.

— Не я, — ответил раздраженно. — Их забрал сектор. Каждого. И тебя отправили сюда не следить за мной, а с одной конкретной целью. Чтобы ты здесь и подохла.

— Не верю, — раздался шепот у меня за спиной. — Я же инквизитор. Я честно несу службу, следую кодексу.

— Думай, мелкая. Где ты успела накосячить в последнее время? Не дала какому-то зажравшемуся инквизитору? Или застукала какого-нибудь министра на взятке и не смогла промолчать? В какое не свое дело сунула нос?

Пока говорил, сам не понял, как перестал слышать шаги за спиной. Обернулся и посмотрел на Элис. Та стояла, словно статуя, прижимая руки к груди. Взгляд в пустоту, а губы предательски дрожат.

— Не может быть, — прошептала она.

— Вспомнила, да? — ухмыльнулся я.

— Я тебе не верю, — девчонка замотала головой. — Не верю.

— Да мне насрать, — пожал я плечами. — Веришь или нет, суть не меняется. Ты где-то облажалась и вот ты здесь, в восьмом секторе. Бегаешь за отморозком, который охотится на самую опасную из известных химер. Сама-то как оцениваешь свои шансы? Тут даже я не планирую выжить.

Я пошел дальше, не обращая внимания на звуки за спиной. Вроде пока держится, но скоро опять начнет сопли на кулак наматывать. Мне захотелось побыстрее оказаться в своей комнате. Если мелкая опять начнет рыдать тут, то пусть делает это у себя.

Но она вроде как сдержалась. Пока что. Молча добрели до дома и остановились возле двери. Я огляделся вокруг, прислушиваясь и принюхиваясь. Элис замерла в напряжении.

— Вали спать, — бросил я. — Снимешь сапоги, я тебе их скормлю. Брысь отсюда.

Ничего не ответив, девушка поплелась внутрь. Я слышал лишь скрип досок, да обычный шум улиц. Черная тень следовала за нами по пятам. Я чувствовал ее приближение и нутром ощущал недовольство твари.

Но стоило мне замереть на месте, как улица погрузилась в тишину. Ни единого шевеления. Бесит.