А поутру они… то есть я — проснулись!

Тут-то и были полные штаны от радости, когда обнаружил, что запертый особняк превратился в непреодолимую крепость. Получился такой «Один дома» наоборот.

Сотовый у меня разрядился, пришлось применять смекалку и альпинистские способности: полез из окна второго этажа.

Тогда всё обошлось. Но только тут высотка метров на пять выше, а я, скажу прямо, не верхолаз с задатками акробата.

Хрен с ним, с этой лирикой! Кто не рискует, тот не пьёт шампанское.

Я притянул к себе Ольгу и, жадно поцеловав, отстранился.

– Ты секунд двадцать ещё подинамь своего козла, ладно?

Она автоматически кивнула, потом до неё дошло:

– Толя, ты что делать собрался?

– Спортом позанимаюсь. Пока, солнышко! Ночь была просто фантастической! Как только вырвусь в новый увал — нагряну к тебе на работу. Всё, пока!

Я вышел на балкон, бросил осторожный взгляд вниз… Асфальта не было, обычный газон, аккуратно засеянный симпатичными кустиками и цветочками. Хотя… если брякнусь, всё равно костей не соберу.

Так что сейчас моё имя — крайние меры осторожности!

Краем глаза заметил, как взволнованная Ольга меня перекрестила. Чест слово, это не только было приятно, а ещё и прибавило мне сил.

В последний раз так делала мама.

Подмигнув Ольге, приступил к самому сложному, стараясь не думать о последствиях, если у меня не получится. Позитивный настрой — наше всё!

Перемахнул через парапет балкона, схватился за него руками, нащупал ногой выступ и стал потихоньку спускаться на этаж ниже. Путь лежал на балкон, расположенный под Олиным — если повезёт, не придётся строить из себя альпиниста дальше.

С непривычки было тяжело, я спускался черепашьими темпами, но всё-таки достиг заветной цели и, встав на парапет уже этого балкона, спрыгнул внутрь.

Прыжок получился мягким, почти как у кошки. Оно и ладно, зачем сразу поднимать панику у Олиных соседей.

Сейчас сделаю вдох-выдох и буду стучаться, просить, чтобы сознательные граждане пришли на выручку армии, благодаря которой над ними мирное небо и спят они совершенно спокойно.

Отдышавшись, приплюснул нос к оконному стеклу.

Ёк-макарёк! Картина из серии «Вот я попал»…

Квартира не пустовала, но лучше бы в ней никого не было.

Моим удивлённым глазам представилась следующая сценка, словно переместившаяся сюда из наших девяностых. Я думал, такое бывает только в кино.

В середине большой комнаты сидел окровавленный мужчина. Он был примотан скотчем к стулу, во рту торчал кляп.

Над ним в угрожающей позе застыл другой мужик, судя по рельефной мускулатуре, проступавшей через обтягивающую рубашку, «спортсмэн». Вот только рожа у него была откровенно бандитская.

При виде такой образины руки сами тянулись к пистолету. Вот только пистолета у меня не было.

Судя по отсутствии реакции, моё «приземление» осталось ими незамеченными. Впрочем, неудивительно, я ведь действительно не шумел, да и отсутствие застекления на балконах компенсировалось глухими толстыми оконными блоками и дверями, так что в квартирах не дуло даже в лютый мороз.

Вопрос достойный Чернышевского — что делать? А делать что-то надо: если не убьют здесь, пристрелят в части за опоздание.

Интуиция подсказывала, что злобному типу свидетели на хрен не сдались.

Бросить всё и попробовать спуститься на второй этаж, оттуда до земли практически рукой подать. Так связанного мужика жалко.

Может, он в конец виноват перед этим громилой и натворил кучи всякой херни, но всё равно не по человечески оставлять его в столь неинтересном положении. К тому же показалось мне или нет, но в руке «спортсмэна» я обнаружил предмет, напоминающий паяльник. Куда его собирались вставлять, уверен, нет смысла рассказывать.

Меня аж передёрнуло.

Спуститься на землю, найти телефон, вызвать полицию? А как быстро они среагируют? Может, к моменту прибытия у мужика на теле места живого не останется.

Вечно со мной так: из одного огня обязательно в следующее полымя!

Отсюда не было видно, есть ли в квартире сообщники «спортсмэна». Жизнь научила в таких ситуациях полагаться на самый худший сценарий. Будем считать, что бандитов в квартире минимум двое.

Мужика собрались пытать, «спортсмэн», судя по обращению с жертвой, идеальная кандидатура для исполнителя, однако морда у него чересчур туповатая для того, кто должен задавать вопросы. То есть второй — условный «интеллектуал», спихнувший на громилу всю грязную работу.