Но их логику можно было понять. В центре дороги была клетка с мужиками, и все зомби, забрёдшие в эти края, тянулись к ней, запутываясь в колючей проволоке. Их потом просто убивали оцифрованные, получая свой опыт. А нападения живых они не боялись, так как всех местных они либо брали в банду, либо убивали. И за эту беспечность они поплатятся.

Камаз въехал в их лагерь со двора одного из соседних домов, снося забор и протаранив часть здания, перекрыв главный вход. Красиво сработано, эффектно, но не по плану. Этой выходкой Игорь подставил себя и заводчан под удар.

Но каково же было удивление Сучар, когда, бросившись к машине, они никого там не обнаружили. Игорь оставил мужиков в том самом соседнем доме, а сам перешёл в мир духов, после «парковки».

Машину было не жаль. Несмотря на все заверения Михалыча и Кузьмича, Камаз два раза за двадцатиминутную поездку заглох. Да и пикап был немногим лучше. Проще было переставить с него колёса, но не хотелось терять времени.

Я, адаптируясь под ситуацию, предложил разделиться. Во дворе было с десяток бойцов, та самая девушка, которая было кем-то вроде начальника охраны, а остальные все без цифровые. Ими займётся Игорь с Жорой и Даша с Ириной на подхвате. А я с Барсиком и Буром, зашли с заднего входа в магазин.

Глаза разбегались от обилия оружия, как огнестрельного, так и холодного. Продуктов и алкоголя, явно не с одного этого магазина. На полу и на диванах лежали укуренные или унюханные «бойцы» в обнимку с девицами не первой свежести.

В центре зала была клетка, как и на улице, но в ней сидели исключительно женщины и даже малышка Олеся. Все были без одежды и большинство женщин с множественными следами побоев. Рядом с клеткой стояло ещё два дивана и стол с кучей алкоголя, и кальяном. В углу громко работал телевизор, прокручивая порнофильм.

В боеспособном состоянии были лишь несколько человек. Один из них сильно выделялся на фоне других. Худощавый, с жестокими чертами лица и злобным взглядом. Я, перед тем как войти, принял облик демона. Войдя внутрь, лидер перевёл взгляд с окна на меня и выпучил глаза. Другой мужик, пытавшийся открыть в это время двери, схватился за автомат. Потом отбросил его и полез в угол за иконой. Ещё двое взяли тесак и дробовик. Тот что с тесаком, на всякий случай перекрестился.

– Мне нужны ваши души! – прорычал я со всей злобой и как можно громче.

Мой рёв разбудил даже пару бойцов, находившихся под кайфом.

– Вот это приход… – пробубнил один из них и вырубился.

Второй упал на измену и убежал в панике в другую комнату.

Тот, что тянулся к иконе, попытался выбраться в окно. Его даже не смущала решётка снаружи, он старательно выбивал остатки стекла из проёма.

Григорий – главарь этой банды, издал дикий истошный крик, от которого загудело и запищало в голове.

Тело онемело. Разум перестал соображать. Из ушей потекла кровь.

– Это ещё что за хуйня к нам припёрлась? – произнёс главарь, доставая из чехла катану.

Я ничего не мог сделать. Меня сковало непреодолимое оцепенение. Григорий подходил ко мне, с оружием в руках. Когда оцепенение начало проходить, он издал новый крик и действие стана обновилось.

Все его подельники, кроме одного, валялись на полу. Их накрыло похлеще меня. Оно и не удивительно, если они не иммунные и без интерфейса. Но один из них успел нацепить наушники и теперь просто наблюдал за мной с нескрываемым интересом.

Во дворе не стихал шум боя. Выстрелы, ругань и стоны боли. Но все звуки долетали до моего сознания словно через пелену, будто плохая запись, звучащая из динамиков.

Когда Григорий собирался разделаться со мной парой ударов, в комнату ворвался Бур и плечом сбил того с ног.

Но мужик в наушниках буквально силой мысли пригвоздил Бура к стене, его же молотком.

К счастью, с меня уже спало оцепенение от крика, а новое он повесить не успел.

Вопроса «кого атаковать первым?» даже не возникло. Да, телекинез штука опасная и он может пригвоздить и обездвижить одного из нас к стене, но этот крик… Крик главаря может обездвижить всех, при этом наносит урон и может поддерживать это обездвиживание неизвестно сколько. Однозначно, атаковать нужно его. Кстати, вложенные десять очков в восприятие позволили быстрее получать информацию об уровнях игроков. Над Гришей возникла цифра тридцать восемь.