– ОНО У МЕНЯ! ОНО У МЕНЯ! А, Котики, вы здесь. Как удачно. Мадемуазель Колетта, пожалуйста, проследуйте за мной в кабинет!

– А как же мы, инспектор?

– Сожалею, месье Пимз, но вы мне больше не нужны. Расследование завершено… Элементарно! Со мной этот номер не пройдёт. Когда за дело берётся Шерлокотс, у преступников не остаётся шансов!

– Что? Вы считаете Колетту преступницей?

– Месье Богарт, я знаю, вы на досуге пишете детективы, весьма низкопробные, надо сказать, но сейчас мы – не в одном из ваших романов. Дело серьёзное. Уступите место профессионалам! Отправляйтесь домой, Котики!

– Ни за что! Мы не бросим нашу подругу.

Котики встают в круг и издают свой новый боевой клич.

Шерлокотс пожимает плечами, пропускает Колетту в кабинет и закрывает за собой дверь.

– Признавайтесь, мадемуазель! Всё указывает на вас.

Шерлокотс светит настольной лампой прямо в глаза Колетте.

– Чем раньше вы признаетесь, тем быстрее сбросите камень с души.

– Но… не понимаю… я ничего не сделала…

– Так говорят все преступники.

– Все, кроме меня, поверьте.

– И такое они тоже говорят. Однако у меня есть доказательства вашей причастности к похищению «Гения свободы».

– Какие доказательства?

– Вот! Знакомое издание, не так ли?

Шерлокотс потрясает «Кончиком кошачьего хвоста», который популярен у жителей Предместья.

– Конечно, все в округе знают эту газету.

– Но не все пишут статьи, призывающие к разрушению общественных сооружений, да ещё и под псевдонимом. Болетта Котильская – это ведь вы?

– Да, я узнаю имя…

– Ага! Вы наконец-то признались…

– Я признаюсь лишь в том, что я и есть Болетта Котильская, а прочие обвинения отвергаю.

– Можете изворачиваться сколько угодно, я процитирую: «Меньше золота «Гению», больше денег бедным!» В тексте заметки вы призываете жителей Предместья «сбросить «Гения» с его колонны». Это очень серьёзно. Что вы можете сказать в свою защиту?

– Ничего! То, что я это написала, вовсе не означает, что я совершила нечто подобное. Я просто использовала образное выражение. Я могу идти?

– Разумеется, не можете! У меня имеется письмо, изобличающее вас.

– И кто же его прислал?

– Никто! В полиции верят только анонимным письмам, все остальные – подозрительные… ЭЛЕМЕНТАРНО!

Конец ознакомительного фрагмента.