Ей удалось обогнать свиту у последнего поворота и первой шагнуть в проем. Просторная комната ничем не отличалась от парковки, только здесь небрежно набросали мебели, да вентиляция работала лучше.

Марк стоял в центре под большим прожектором, что выжигал жирные точки света на полу. Он держал в руках тряпку и обтирал об нее руки, испачканные в крови. У его ног валялся опрокинутый набок стул, к которому был привязан мужчина средних лет в спортивном костюме. Его лицо представляло месиво из кровоподтеков и ссадин.

— Еще? — Марк пнул ногой по стулу.

— Марк, — позвала она, потому что он так увлекся, что не заметил ее.

Он поднял на нее взгляд и холодно посмотрел. Его лицо было напряжено, и только сильнее заострилось и осунулось. Несколько бессонных ночей оставили свой след, даже с такого расстояния она угадывала темные круги под его глазами. Он даже не пытался смягчить выражение, смотря на нее, будто уже не мог перестроиться.

— Анна, потом, — он качнул головой, показывая, что ей лучше уйти.

Но она сделала осторожный шаг навстречу.

— Кто это?

— Зачем тебе?

За холодом пришла злость. Он впервые так посмотрел на нее. Анна, испугавшись, вернулась глазами к мужчине, который с трудом дышал и даже не пытался подняться. Она догадалась сама, кто он.

— Твой дилер, да? — сказала она. — Он переметнулся на чужую сторону этой ночью, и ты пытаешься выбить из него на чью и как именно.

— В точку, Анна, — он швырнул тряпку и подошел к ней.

Ее настырность завела его. Хотя он и так был взвинчен до предела.

— А еще я убью его, — бросил он ей. — Собственными руками. Это тебе тоже интересно? Быть может, останешься посмотреть? А?! Стас, принеси ей стул!

Анна развернулась и ушла. Назад по коридору нашлась спальня с брошенными на пол шкурами животных. На кровати лежали вещи Марка, его пиджак и черная кожаная куртка. Ноутбук. Он был запаролен, но Анна знала пароль, увидела однажды через плечо Марка. Она могла поискать в нем второй список, который требовал Хотов за жизнь Севера, но это оказалось выше ее сил.

Теперь она отчетливо понимала, что может стоять за одним отправленным сообщением. Ужасные, ужасные последствия... Она кружила по комнате пару часов, но не смогла заставить себя отправить письмо.

Вернувшись в коридор, она едва разминулась с охранником. Тот нырнул в соседнюю комнату и захлопнул за собой дверь. Анна сама не знала куда шла, но оставаться в спальне в одиночестве становилось невыносимо.

— Привезли! — крикнул кто-то у лифта.

Она увидела Марка, тот стремительно отдалялся от нее, и за ним спешили двое бойцов. Третий же вынырнул из-за ее спины, едва не свалив с ног.

— Что случилось? — ей пришлось ловить его локоть, чтобы остановить.

— Севера привезли.

— Север?

— Да, — кивнул он, спрятав взгляд.

Она потеряла его лицо, задохнувшись, и сама не помнила, как оказалась у лифта. У створок стоял парень и неотрывно смотрел себе под ноги, где лежал черный пакет.

— Анна!

Марк оказался рядом и попытался оттащить ее. Но она ударила его и заорала. Зло и протяжно, как раненный зверь. Он опешил, испугавшись. И Анна упала на колени. В глаза сразу бросилась клетчатая рубашка Севера. Его лицо было страшно до неузнаваемости избито. Она отвернулась, не в силах смотреть на раны, а потом закрыла лицо ладонями

Марк осторожно коснулся ее плеча.

— Верни мне его, верни, — зашептала она, как маленький ребенок, который верит в чудо. — Я не смогу без него, он нужен мне...

Мужская рука отпустила ее.

— Это не он, Анна, — сказал Марк. — Это не Север. Нет шрама на груди.

Он коснулся ее лица, утирая слезы. Но в его глазах не было ни капли заботы или сочувствия. Наоборот, ледяная настороженность.

— Я чего-то не знаю, Анна?

Марк рывком притянул ее к себе, буквально смяв в стальных объятиях.

— Марк, ты делаешь мне больно.

Он явно не контролировал себя. Смотрел на нее как на чужую, словно впервые увидел перед собой. Его взгляд был весь пропитан злобой, как и прикосновения. Анна вдруг вспомнила о дилере, которого Марк избивал... Долго ли ей брести до того стула? Сколько неправильных слов потребуется? Тем более сейчас, когда вокруг Марка все рушится, а его люди один за другим погибают или же предают.