Негритянка отступила еще на один шаг назад.

– Вашего отца убили на улице, - продолжил Сол.
– Убили зверски и бессмысленно. Власти не могут сказать вам ничего определенного, а то, что они говорят, совершенно вас не удовлетворяет. И вот вы ждете и наблюдаете. Возможно, вы наблюдаете за этим домом уже несколько дней. И тут появляется какой-то еврей из Нью-Йорка в теннисной шапочке и лезет через забор. И тогда вы решаетесь: “А вдруг я что-нибудь узнаю”. Так?

Женщина по-прежнему молчала, но пистолет опустила. Сол увидел, как дрогнули ее плечи, и подумал - не плачет ли она.

– Ну что ж.
– Он слегка коснулся ее руки, - возможно, я и смогу вам помочь. Может, вдвоем нам удастся как-то разумно истолковать это безумие. Пойдемте отсюда, из этого дома. В нем пахнет смертью.

***

Дождь прекратился. В саду пахло мокрыми листьями и землей. Девушка провела Сола к дальней стене каретного сарая, к дыре, прорезанной между старой чугунной решеткой и новой стальной сеткой. Он протиснулся в эту дыру вслед за ней. Сол заметил, что она сунула пистолет в карман своего белого плаща. Они пошли по переулку; гаревая дорожка тихонько похрустывала у них под ногами. Вечер был прохладный.

– Откуда вы узнали?
– спросила она.

– Догадался.

Они дошли до улицы и некоторое время стояли молча.

– Моя машина там, у парадного входа.

– Да? А как же вы меня увидели?

– Я заметила вас, когда вы проезжали мимо. Вы очень пристально вглядывались и почти остановились перед домом. Когда вы завернули за угол, я пошла сюда, чтобы проверить.

– Гмм... Из меня получился бы паршивый шпион.

– Вы действительно психиатр?

– Да.

– Но вы не из здешних мест.

– Нет, из Нью-Йорка. Я иногда работаю в клинике Колумбийского университета.

– Вы - американский гражданин?

– Да.

– А ваш акцент, он что.., немецкий?

– Нет, не немецкий. Я родился в Польше. Как вас зовут?

– Натали. Натали Престон. Мой отец был... Ну, вы все это знаете.

– Нет, я очень мало знаю. Вот в данный момент я знаю только одно с полной уверенностью.

– Что?
– Лицо молодой женщины казалось очень напряженным.

– Что я умираю с голоду. Ничего не ел с самого утра. Только выпил чашку жуткого кофе в кабинете , шерифа. Если вы согласитесь поужинать со мной где-нибудь, мы могли бы продолжить беседу.

– Да. Но только при двух условиях, - кивнула Натали Престон.

– Каких?

– Во-первых, вы мне расскажете все, что знаете по поводу гибели моего отца. Все, что может ее как-то объяснить.

– А еще?

– А во-вторых, если вы снимете эту вашу промокшую шапочку, когда мы будем есть.

– Согласен.

***

Ресторан назывался “У Генри” и располагался совсем недалеко, возле старого рынка. Снаружи он выглядел не очень-то респектабельно: побеленные стены без окон и каких-либо украшений с единственной светящейся вывеской над узкой дверью. Внутри помещение было старым, темным и напоминало Солу гостиницу около Лодзи, где его семья иногда обедала, когда он был еще мальчиком. Между столами бесшумно сновали высокие негры в чистых белых куртках. В воздухе стоял терпкий возбуждающий запах вина, пива и даров моря.

– Чудно, - обрадовался Сол.
– Если тут еда такая же вкусная, как запахи, это будет что-то незабываемое.

Их надежды вполне оправдались. Натали заказала салат с креветками, а Сол съел несколько кусков меч-рыбы, поджаренных на вертеле, с овощами и с картофелем. Оба пили холодное белое вино и разговаривали обо всем на свете, кроме того, зачем пришли сюда. Натали узнала, что Сол живет один, хотя и обременен экономкой, оказавшейся наполовину ведьмой, наполовину терапевтом. Он объяснил Натали, что ему никогда не придется обращаться за профессиональной помощью к своим коллегам, пока рядом есть Тима: она не переставала растолковывать ему его же неврозы и искать способы их излечения.

– Значит, у вас нет семьи?
– спросила Натали.

– Только племянник - в Штатах.
– Сол кивнул официанту, убиравшему тарелки с их стола.
– В Израиле у меня кузина и множество более дальних родственников.

Сол узнал, что мать Натали умерла несколько лет назад и что сама девушка сейчас учится в аспирантуре.

– Так вы учитесь в университете на севере?
– спросил он.

– Ну, не совсем на севере. В Сент-Луисе. Вашингтонский университет.

– А почему так далеко от дома? В Чарлстоне ведь есть колледж. Один мой приятель некоторое время преподавал в университете Южной Каролины в.., кажется, в Колумбии?

– Да.

– Потом есть еще Уоффордский колледж. Это в Южной Каролине, так?

– Правильно, - кивнула Натали.
– Есть еще и Университет Боба Джонса в Гринвилле; но отец хотел, чтобы я уехала подальше от Зоны Бедных Белых Хулиганов, как он ее называл. В Вашингтонском университете в Сент-Луисе прекрасная аспирантура по педагогике. Пожалуй, это одно из лучших заведений для человека с дипломом по искусству. Во всяком случае, там мне даже удалось стать стипендиатом.

– Вы - художница?