— Дядь, а вы точно уверены, что хотите купить мой телефон за пятьдесят тысяч? — осторожно спросил двенадцатилетний парень.

— Ага, или не хочешь? — уточнил я. — Ну, если не хочешь — не проблема. Явно ведь кто другой найдется, кто готов продать за такую сумму…

— Да не, не, все ок! Давай меняться, — сказал он, протягивая обычный кнопочный телефон. — Но учти, мой отец работает в ментовке! Если это фальшивое бабло, тебе несдобровать. Знаешь, сколько за фальшивомонетчество сейчас дают?

— Давай уже, юрист. Пацанское слово — деньги настоящие, — вздохнул я. — Если и дальше будешь ломаться, другого найду.

Сделка оказалась заключена. Правда, двое до него все-таки испугались и отказались от отличной возможности. А ведь это была для них отличная возможность заработать хорошие деньги.

«Отлично, не зря для этого в другой конец города пришел», — улыбнулся я.

На этом, конечно же, все не закончилось.

Сразу за этим я уехал в другой город. Уверен, за мной поставили слежку, но меня это не волновало — уж от хвоста избавляться я умею хорошо, и некоторые меры я предпринял сразу.

Ближе к полудню я наконец нашел нужных мне людей. Было это в садике. И, конечно же, я не мог не воспользоваться этой возможностью.

— Детишки, кто хочет сладости? — ухмыльнулся я, неся с собой коробку шоколадок.

Конечно же, детишки с восторгом приветствовали незнакомца и в считанные минуты все съели. Я специально взял недостаточно.

— Бу-у, уже все закончилось.

— А я только одну шоколадку съела!

— Это все Андрей! Он больше всех съел!

Я с умилением наблюдал за тем, как они дуются друг на друга.

— Детишки, хотите я вам в десять раз больше сладостей принесу? — улыбнулся я им.

— Да!

— Хотим!

— Но мы никуда не пойдем, — засомневалась самая благоразумная из них. — Мама говорила, чтобы я ни с кем незнакомым никуда не шла…

— Да и воспитательница нас не отпустит…

— Не волнуйтесь, — покачал я головой. — Никуда идти и не надо. Я все сюда принесу, — пообещал я. — Правда, для этого вы должны будете кое-что сделать…

Использовать детей подло и низко, я это знаю, но что я могу поделать, если на кону слишком многое? Тем более я всего лишь записал их стенания на пленку. Мне просто нужен был фоновый шум, где детишки иногда просят о помощи, и все.

Как ни странно, самый сложный и важный этап плана обошелся мне всего в десять коробок шоколадок и одну коробку мороженого.

И для заключительного этапа пришлось поменять город еще раз. В частности, мне нужна была школа театра.

— Простите, вы ведь тут работаете? — подошел я к немолодой женщине. — У меня есть к вам предложение, от которого невозможно отказаться, — улыбнулся я и показал стотысячную пачку.

Через несколько минут, когда я все объяснил актрисе, та согласилась подыграть. Конечно же, за фиксированную плату.

Пара кнопок, и вот уже звук детского плача сопровождает ее звонок.

— П-простите, это полиция? — немного хриплым и даже испуганным голосом произнесла она. — Я… я больше не могу это терпеть… То, что они делают с детьми…

— Помогите… пожалуйста… кто-нибудь… — раздался грустный детский голос, записанный мною еще в детском саду.

— Тише-тише, все будет хорошо… — будто бы успокаивала она ребенка. — Это чудовище… они похищают детей и продают их на органы! Прошу вас… спасите их. Мое имя… у нее наверняка есть связи в полиции, так что я не назову себя. Но эта женщина — Директор фармацевтической компании «Амбер-Пром». Она построила под своим домом огромную лабораторию. Они там проводят эксперименты, проводят вскрытие и делают другие зверства… Я… я работаю здесь. Когда вы арестуете всех, я раскроюсь вам, а до тех пор… Пожалуйста, поспешите — каждая минута промедления стоит…

— Эй, ты что делаешь?! — закричал я. — Ты же знаешь, звонки запрещены. Это что, полиция?! Ах ты! — удар по столу, и телефон выключается.

— Так? — посмотрела на меня женщина.

— Ага, — кивнул я, отдавая деньги.

— Тут мало, — вдруг сказала она. — Мы с тобой договаривались на двести пятьдесят тысяч, — прищурилась она. — Или мне снова им позвонить и сказать, что все это была шутка?

Я закатил глаза.

— Тебе это надо, женщина? Под твоим домом тоже может какая-нибудь лаборатория найтись. Ну, или твоему мужу вдруг придет сообщение о твоей измене. Или еще что. У меня, знаешь ли, хорошее воображение. А еще, я очень сильно не люблю, когда меня пытаются шантажировать, — предупредил я ее.

— Ну, сто тысяч, так сто тысяч, — протянула она мне руку, смирившись.

— Не-а, — покачал я головой. — Я ненавижу тех, кто пытается меня обмануть. Пятьдесят, не более.

— Но ведь! — она уже собиралась возмутиться, но быстро замолчала, поняв, что меня лучше не провоцировать. — Я… согласна…

— И не делай глупостей, дорогуша. Хоть кто-нибудь узнает об этой сделке, и я докажу, что воображения у меня хватает.

— Я и сама понимаю. Чур, не дура.

Вскрыв телефон, я сломал симкарту и телефон выбросил в реку неподалеку.