Проснувшись на заре, она обнаружила, что почти полностью вылезла из-под одеяла. Голова Митча покоилась на ее подушке, рука обнимала ее, подпирая грудь. Он, правда, так и остался лежать поверх покрывала, но ее поразило, насколько интимно, почти естественно переплелись их тела. Видимо, они провели в такой позе всю ночь.

Если бы кто-нибудь заглянул сейчас в спальню Митча, то принял бы их за любовников. Она попыталась отодвинуться, но Митч властно прижал ее к своей железной груди. При этом он не проснулся, а только зарылся лицом в ее волосы. Она нехотя призналась себе, что ей хорошо в его объятиях, под его защитой. Она снова погрузилась в сон, успев напоследок удивиться, как при таком покровителе можно бояться за свою жизнь.

– Ты запомнила, что будешь говорить? – пытал ее Митч. – Два словечка – и молчок. Для вечерних новостей это более чем достаточно. Потом Уолли даст пространное интервью.

– Уймись, Митч, – сказал Пол, сидевший за рулем. – Ты уже скоро час твердишь одно и тоже.

Ройс и Уолли ехали с Полом и Митчем в суд, где судье Рамирес предстояло принять решение по ходатайству о переносе процесса. Перед слушанием Ройс предстояло дать первое интервью в рамках стратегического плана Митча по воздействию на общественное мнение в отношении ее дела.

После ночи, проведенной в его постели, она видела его только урывками. Выходные Митч и Пол посвятили проработке убийства Линды Аллен; Ройс наблюдала за мастерами, устанавливавшими в квартире систему оповещения.

Митч и Пол считали, что происходит нечто, пока недоступное их разумению, и не сомневались, что жизни Ройс угрожает опасность. Она питала сомнения на этот счет, однако они настояли, чтобы она даже днем не выключала сигнализацию. О прогулках пришлось забыть.

Она и Уолли остались сидеть в машине неподалеку от здания суда. У входа роились репортеры, теснились микроавтобусы бригад новостей, над зданием кружил вертолет. Ройс мучили страхи. Она была далеко не так уверена в победе, как Митч.

– Мой знакомый проверил, что происходит с его островным счетом, – сказал Уолли, оторвав ее от невеселых мыслей.

Она разгладила юбку. Консультант Митча посоветовал ей облачиться в консервативную серую юбку, длинный жакет и скромную беленькую блузку. Им с Уолли впервые за несколько дней удалось остаться наедине.

– Митч переводит деньги в одну частную клинику в Алабаме – очень дорогую частную клинику.

Ройс облегченно вздохнула, хотя ей не хотелось, чтобы Уолли понял, что новость ее порадовала.

– Что за пациенты там лечатся?

– От шизофреников до умственно отсталых. Первоклассная лечебница!

Митч отвечал на вопросы журналистов. Ветер трепал ему волосы, отчего он выглядел мальчишкой, хотя лицо сохраняло серьезное выражение.

– Наверное, там лежит кто-то из его родни. Выбрось это из головы: он имеет право на частную жизнь, – ответила Ройс.

– Конечно, если я стану рыскать вокруг клиники, об этом обязательно доложат Митчу, но я так или иначе отправляюсь на Юг, чтобы написать статью об отрицательном влиянии птицеводства на окружающую среду. Заодно попытаюсь побольше разузнать о Митче.

– Прошу тебя, не надо! – Она дотронулась до дядиной руки.

– Черт! – Ройс встрепенулась: Уолли никогда не бранился. – Что тут делают Уорд и Брент?

На ступеньках здания суда стояли Брент и Уорд; беседуя, они поглядывали на стаю репортеров. Ройс ахнула. Только их тут не хватало! Конечно, их могли привести сюда свои дела, но сейчас это было очень некстати. А может, Уорд со свойственной ему безжалостностью решил в очередной раз унизить сына, показав, что тот едва не женился на уголовнице.

Она не сразу поняла, что не сводит глаз с Брента. Красавчик Брент! Теперь она не испытывала к нему ничего, кроме отвращения. Ее прошиб пот – так реагировала нервная система на предстоящую встречу с прессой. Прежде она ни на минуту не усомнилась бы, что в столь трудную минуту Брент будет рядом. Теперь она его раскусила.

– Знаешь, – тихо сказал Уолли, не сводя с него своих честных зеленых глаз, так похожих на ее глаза, – мне сейчас пришла в голову безумная мысль: вдруг это целый заговор с участием Брента, его родителей и Кэролайн?

Ройс подняла бы его на смех, не будь он так серьезен.

– Как в романах Агаты Кристи, где виновны все до одного? Фаренхолты и Кэролайн – я еще понимаю, но почему Брент?

Уолли пожал плечами.

– Наверное, ты права. Просто мне надоело, что я ничего не могу разнюхать. Надеюсь, Полу Талботту повезет больше.

Ройс промолчала. Дяде было отлично известно, что Пол в тупике. Найди они хоть что-нибудь, не было бы прошения об отсрочке. Митч принял такое решение после убийства осведомительницы. Без Линды Аллен защита теряла главный козырь, более того, ей просто нечего было сказать.