— Может, стоит поискать причину в том, почему Гард так рвался на мне жениться? — стала рассуждать я. — И хотел избавиться от моего ребенка. Ноа, что дает магу женитьба на Первородной?

Старик сперва задумался, затем ответил:

– Сама женитьба ничего не дает, а вот ребенок... В момент рождения он способен передать часть своей силы родителю не-первородному, и даже сделать его подобным себе.

— А сам ребенок станет слабее? — озадачилась я.

— Нет, силы первородных самовосполняемые, либо их можно подпитать от любой из стихий. Так что с ребенка ничего не убудет... А еще есть легенда, которая гласит, что однажды родится дитя у мага и Первородной, и он сможет покорить весь мир.

— Похоже, Гарды были в курсе этой легенды, — Фаррет невесело улыбнулся. — И хотели за счет женитьбы сына и Теоллы обрести могущество. И даже когда старший Гарды умерли, младший не отступил. Только Теолла спутала его планы, сбежав и попав ко мне в плен... Именно поэтому он так рвался вернуть ее, жениться всеми правдами и неправдами и зачать ребенка. Но и тут все пошло не так... Теолла оказалась беременной от меня.

— Поэтому он и собирался избавиться от ребенка, — упавшим голосом закончила я. — Только теперь я понимаю, что под «избавиться» он подразумевал физическое уничтожение... О, боже... — осознав это, мне стало дурно. Я пошатнулась, а генерал участливо подставил мне стул. — Благодарю...

— А разве Гард смог бы убить Первородного? — спросил Вилтор.

— Если бы силы младенца не были разбужены раниганом, то смог бы, — объяснил старик. — Как это и случилось с Первородной, — он показал взглядом на меня.

— И что же мне делать? — разволновалась я. — Получается, я и мой ребенок, мы беззащитны без этого вашего... ранигана?

— К сожалению, сьера, — старик развел руками. — И лучше бы вам вернуть его себе как можно скорее...

На обратном пути мы с Фарретом почти не разговаривали. Мои мысли были только о ребенке и опасности, которая грозила нам обоим, если я не раздобуду этот чертов раниган. Да и вся эта история с Первородными сильно напрягала. Просто голова пухла от всего, а выход из паутины, в которой я вязла все сильнее, становился все призрачней.

Фаррет тоже всю дорогу о чем-то думал, нахмурив брови и нервно щелкая костяшками пальцев. Он предлагал старику Ноа отправиться с нами, поселиться в замке, но тот категорически отказался, лишь оставил свой адрес, где его можно отыскать в случае необходимости.

— Мне нельзя надолго отлучаться из дому, так мой дар ослабевает, — пояснил он. — Но я буду счастлив, если вы пришлете мне весточку, когда найдете раниган. Я буду за вас просить богов и духов первородных. Они помогут вам...

В замке Фаррета снова радостно встречал Грозный, ко мне же он все так же не подошел, только с опаской поглядывал в мою сторону. Похоже, мне придется потрудиться, чтобы завоевать его расположение.

— Сьер Фаррет, — окликнула я, когда тот вознамерился уйти.

Он посмотрел на меня вопросительно.

— Где я могу узнать подробнее о Первородных? — спросила я. — Из сегодняшнего откровения я мало что поняла, а оставаться в неведении, думаю, чревато для меня неприятностями. Хватит, что Гард лишал меня любой мало-мальски полезной информации... Поэтому мне бы очень хотелось...

— Я подумаю, чем помочь, — кивнул Фаррет. — Сам я тоже не силен в этом вопросе, но попробую что-нибудь найти...

— Спасибо, — я улыбнулась, а он поспешно отвел глаза и быстрым шагом направился к лестнице.

В комнате меня ждала Лора. Сразу бросилась навстречу, без лишних слов помогла переодеться, подала стакан прохладной воды, что было весьма кстати в такой-то зной. Мой взгляд случайно упал за окно: снова Петра. Разгуливает как ни в чем не бывало.

— Лора, а сьера Петра еще не уехала? — спросила я с напускной праздностью.

— А разве она куда-то собиралась уезжать? — удивилась служанка.

— Я слышала, что она хотела покинуть замок, — я все так же наигранно зевнула. — Но, возможно, мне показалось...

— Нет, сьера Петра не давала никаких указаний по поводу отъезда, — ответила Лора. — У нее, конечно, другие слуги, но я бы уже знала, если бы это было так.

— Значит, точно показалось...

Я, допив воду, отошла от окна. Раз Петра все еще в замке, значит, Фаррет ей позволил остаться. Не зря же она утром от него выходила, правда, была не особенно довольной... Возможно, они даже повздорили. Тем не менее, она так никуда и не уехала. Мне не нравилась эта Петра. Более того, я ощущала от нее опасность. Если только это не обычная ревность... Может, я преувеличиваю?