— Ты ведь понимаешь, я не могу просто так провести Посвящение, нужно согласие минимум двух советников, — покачал головой старик, бросив в сторону моего учителя не особо довольный взгляд.

— Держи, — Хрон протянул две прозрачные таблички с разными символами.

Взяв их, Хом сердитым взглядом рассмотрел каждую, в чем-то убеждаясь. Может думал, что они поддельные? Судя по все тому же недовольному выражению лица, они были настоящими.

— Налим всегда восхищался тобой, — тяжело вздохнул хранитель. Похоже, одна из табличек была от этого воина в белых доспехах, что не только привел нас сюда, но и сопровождал до сих пор. — А мальчик знает, что его ждет? И вообще… почему на нем маска?

Только в этот момент я понял, что старик в неизменных белых доспехах куда-то исчез. А то чувствую, его бы отчитали за то, что он дал свое разрешение.

— Я рассказал основную суть обетов. Маска нужна, чтобы скрывать внешность, — повисла выжидательная пауза, но продолжения не последовало.

— Я и забыл, как с тобой сложно вести серьезные разговоры, — горестно вздохнул Хом. — Если вы все решили, нечего откладывать. Идем, Двуликий, — цокнул он языком, заодно продемонстрировав, что прекрасно понимает перевод моего прозвища. — Если тебя примет Орден, многих старейшин хватит инфаркт. С таким-то именем и пройти Посвящение… Будет интересно, — проворчал он, под конец бросив что-то на незнакомом мне языке.

Снова коридоры и еще раз коридоры.

Мы шли минут десять. Казалось, этот лабиринт будет бесконечным. Но все, что начинается, имеет свойство заканчиваться. Закончился и скучный коридор. Мы стояли перед древней дверью. Сама древность была обусловлена несколькими вещами. Во-первых, это первое, что выглядело тут как откровенная рухлядь, которую проще выкинуть, чем ремонтировать. Через дверь сквозил свет в десятках местах — настолько она была паршивой. А во-вторых, ее покрывали письмена, очень похожие на использующиеся в духовных печатях.

— На самом деле, когда кандидат готов пройти Посвящение, — начал пояснять для меня Хом, — то нужно лишь посетить эту комнату и провести там час. Когда ты выйдешь, то либо пройдешь, либо нет. Боятся не стоит, — хмыкнул он. — В случае провала ничего плохого для тебя не произойдет, — слух зацепила формулировка «для тебя», но я был не в том состоянии, чтобы переспрашивать, а желал побыстрее закончить испытание.

Встретить его лицом к лицу и доказать себе, что достоин. Тем более Хрон сказал, что так я смогу стать сильнее, а если так, то, возможно, смогу вернуться к отцу с гордо поднятой головой. Да и остальным родственничкам показать, что зря они так относились ко мне.

— Удачи, — короткая фраза от наставника, но я чувствую в нем поддержку и веру в меня.

Его рука подталкивает меня в спину. Хом подходит к тому, что с натяжкой можно назвать дверью. И как она вообще не развалилась? И все же без опасения, что она не выдержит даже прикосновения, старик открывает ее. Вместо комнаты в дверном проеме зияет глубокая темнота, которую я увидел благодаря тому, что Хом сделал шаг в сторону, пропуская меня. Пока действует импульс уверенности, переданный мне наставником, перехожу через порог как можно быстрее, чтобы не передумать в последний момент.

Миг темноты, когда не видишь даже собственного тела — и вот я стою на поляне. Почти обычной лесной поляне. Если не брать в расчет, что поляна в длину и ширину всего десять шагов, а дальше нет ничего. Просто белое переплетающееся с серым и черным ничего. Странное зрелище, сложно передаваемое словами. А так зеленая яркая трава, что колыхалась под слабым ветерком, да льющийся сверху солнечный свет, правда, источника разглядеть не удавалось.

На поляне был только один предмет, на который можно было подумать, что он создан руками разумного, — двухметровая каменная плита по центру поляны. Она выглядела как чужеродный предмет, созданный на этом кусочке зелени, так что было очевидно, что именно с ней связано предстоящее испытание.

Подойдя к плите, я разглядел выемку на уровне груди. И осознание о том, что надо поместить туда руку, само появилось в моей голове. Понимание, которое было не моей мыслью, а чем-то наведенным.

Отшатнувшись, с ужасом взглянул на плиту. Упоминание руки и требование засунуть ее куда-то здорово подкосили мою решимость, особенно с тем, что кто-то помимо моей воли вложил знание об этом мне в голову. Но поозиравшись по сторонам понял, что идти особо некуда. Интуиция подсказывала: приближаться к нечто, окружающему поляну, для меня опасно. Можно подождать час и тогда скорее всего меня просто вернет обратно.

И все же я не мог не чувствовать восхищение от того, как вроде бы обычные практики, не являющиеся аристократами, могли создать подобное место. Ничего подобного я ранее не видел и даже не мог представить, что требовалось для создания всего, что меня сейчас окружает.

За этим ли я пришел, просто струсить и сбежать? Ведь не зря создали это место, а уж если простолюдины проходили Посвящение, то неужели я не смогу сделать то же самое?

— Нет! Я не сбегу. Хочешь сожрать мою руку, на, подавись! — прокричав для пущей решимости подобную дерзость, я вставил левую руку с протезом в отверстие.