– И мы туда попадем! – воскликнул Димон, улыбнувшись Люське. – У нас же теперь есть свой человек в шоу-бизнесе. Я прав?

– Не знаю… Я поговорю с Вавадией, но обещать ничего не могу.

– Как не можешь, ты помощница, она тебе не откажет. Люсь, я обижусь.

– Ладно, постараюсь. Тортика отрежьте, а я пока переоденусь. Сейчас кое-что расскажу, – кричала она из своей комнаты. – Не поверите! Такая измена вышла. Арнольдовна меня доконала… Короче, – Люська вбежала в кухню, держа в руках чёрный пакет. – Это вам. На память от Вавадии.

Получив по фотографии с автографом Димон с Алиской одновременно издали протяжное «Вау». Мне тоже фотка понравилась, но «Вау» я не сказал. Не успел. Потому что в следующую секунду Люська начала выкладывать на стол пачки фотографий.

– Это чего? – обалдело спросил Димон.

– Люсь, колись, откуда столько фотографий Вавадии?

– А это, Алис, как выразилась Арнольдовна, испоганенные снимки.

– Почему испоганенные? – я взял несколько фоток и внимательно их рассмотрел. – Качество отличное, почерк красивый, автограф… не пойму, почему испоганенные-то?

– У Чёрного Кардинала спроси, – Люська усмехнулась и тихо добавила: – За почерк спасибо. Я старалась.

– Ты?!

– Двести восемьдесят девять фотографий подписала. Над каждой буковкой пыхтела, а выяснилось, фотки надо было подписывать левой пяткой. У Вавадии почерк ужасный. В итоге почти триста фотографий оказались браком.

– Везде обман, – протянул Димон. – Вот так получишь фотку с автографом знаменитости, а её на самом деле какая-нибудь баба Нюра подписала.

– Спасибо тебе, Димка, – вспыхнула Люська. – За бабу Нюру!

– Люсь, да я не тебя имел в виду. Ну, так получилось. Извини.

Люська села на стул.

– Что теперь с ними делать, выбросить вроде жалко а оставлять дома… Гм, зачем они мне в таком количестве?

– Не вздумай выбрасывать! – У Димона вдруг загорелись глаза, он сделал большой глоток чая, отодвинул подальше тарелку с куском недоеденного торта и заговорчески подмигнул: – Есть классная идея.

– Говори.

– На этих, якобы бракованных фотках, можно срубить бабки. Глебыч точно подметил, качество высокое, бумага суперская, плюс имеется автограф Вавадии. Да одна такая фотография может уйти рублей за пятьдесят. С руками оторвут!

– А что, – оживилась Люська. – Мне нравится.

– Эй-эй, вы офонарели, что ли?

– В чём дело, Глеб?

– Ни в чём. Сама же сказала, почерк не её, любой фан заметит, что это липа.

– Плевать, – стоял на своём Димон. – Мы не будем продавать фотки её ярым фанам, найдём обычных поклонников. Далеко ходить не надо, у нас в школе каждый второй от Вавадии балдеет. И какой у неё почерк им пофиг.

– По пятьдесят рублей не мало? – спросила Люська деловитым тоном. – Может, по соточке?

– Не-е, по сотне могут не взять. По полтиннику – самое то.

– Глеб, они оба сошли с ума. Останови их.

– Как, Алис? Предлагаешь порвать все фотки пока эти аферисты не втюхали их друзьям-знакомым?

– Но-но, полегче, – Димон собрал снимки и переглянулся с Люськой. – Не хотите быть в доле, нам больше достанется. Сколько там набежит, Люсь!

– Так, сейчас прикинем. Двести восемьдесят девять…

– Фотки Глеба и Алиски не считай.

– Тогда такой расклад: двести восемьдесят семь умножаем на пятьдесят. Это будет… будет… Блин, где мой телефон?

– Четырнадцать тысяч триста пятьдесят рублей, – сказал я.

– Нормально.

– Ты проблем с Вавадией не боишься? Если узнает она или её тётка, тебе спасибо не скажут.

– Глеб, как они узнают, не смеши меня. Не волнуйся, те, кому Димка продаст фотки не побегут делать почерковедческую экспертизу. Не, а классно ты придумал, Дим.

– Если её с позором выгонят с должности помощника помощников, я не удивлюсь, – сказала мне Алиса. – Люсь, мне ваша затея не нравится.

– Алис, слышала когда-нибудь о безотходном производстве?

– При чём здесь это?

– При том! Фотки уже сделаны, подписаны, затрачен человеческий труд, бумага, печать, два маркера я на них извела… А ты предлагаешь их выбросить.

– Оставь себе.

– Зачем мне одной столько счастья, если я могу подарить его людям.

– Подарить или продать? – спросил я, вертя в руках фотку Вавадии.

– Подарить за пятьдесят рублей. Устраивает такой ответ? Кстати, Глеб, ты должен мне пятьдесят рублей.

***

Люська сказала, чтобы мы подошли к чёрному ходу, обещая провести нас внутрь без особых проблем. Мы обошли здание с торца, заметив издали толпу фанатов, жаждущих попасть на концерт, где сегодня выступали любимые группы и исполнители. Человек сто, а может и больше стояли возле чёрного хода, в надежде на чудо. У металлической двери с невозмутимым видом скучал охранник. Он не реагировал на крики молодёжи, не отвечал на их вопросы и оставался титанически спокойным, когда кто-нибудь из толпы бросал какое-нибудь оскорбление в его адрес.