— Давай сюда! – рычу и как только конверт касается моей ладони, выхватываю его из рук лаборанта.

— Но тест Софьи Михайловны, — протестует парень, но конверт не отбирает.

— Напечатаешь ещё и принесёшь ей. Ничего такого, – бросаю я и вскрываю конверт.

Быстро пробегаю глазами по результату и почти без вывода лаборатории, понимаю: Соня не моя дочь.

«Вероятность отцовства: 0%»

— Чёрт! – кричу я и одним махом скидываю все документы со стола. – Чёрт! Чёрт!

Нет! Нет! Она должна быть моей! Соня моя! Вся! Моя, и только! Не отдам!

— Ты ничего не видел, — рявкаю на лаборанта. – Ты не видел и не помнишь результата этого теста, — наступаю на него. – Сейчас ты пойдёшь в лабораторию и сделаешь всё, чтобы результаты были положительными! Я сказал, сделать всё! Иначе тебя завтра же найдут подвешенным за горло в каком-нибудь парке!

— Я…я…я…я всё понял! – произносит он и как пуля, вылетает из кабинета.

Соня моя дочь! Моя! Но нет… Не моя!

Чёрт! Как же больно! Как второй раз дочь потерять! Только ещё хуже!

Поэтому я не могу позволить себе потерять Соню. Пусть неродная! Но она уже моя! Моя маленькая девочка.

Я продолжу поиски Лизы, но Соня останется со мной рядом! Навсегда.

Сделаю всё, чтобы Софья никогда не узнала о том, что она не мне никто.

Весь день проходит как в тумане. К счастью, операции на этот день не было назначено, иначе, боюсь, не справился бы. Каждую минуту смотрю на Соню, пытаясь понять, почему за такое короткое время так привык к ней и не могу отпустить? Что в ней такого? Теперь я знаю, что она не моя дочь, так почему не могу вернуть её назад? Почему не могу сказать, что она свободна?»

Ответ на этот вопрос, я нахожу чуть позже, через несколько дней, когда понимаю, что я перестал воспринимать Соню, как свою дочь, именно в тот день, когда мы отдыхали в Баку. Как раз там я и стал смотреть на неё, как на женщину. Краем глаза восхищался её фигурой и любовался самой девушкой. Тогда я списывал всё это на простое восхищение собственной дочерью, а не желание, которое охватывало меня в моменты нахождения рядом с ней.

И только после теста и трёх бутылок коньяка я понял, что хочу Соню. Хочу касаться её, обнимать, целовать и хочу её в свою постель…

Дальше в моей голове стали возникать иные вопросы, но очень похожие на те, что я задавал сам себе в тот день в кабинете.

Почему Соня? Почему я хочу именно её? Почему я вообще хочу девушку, которая вдвое младше меня? Ведь мне нравятся взрослые опытные женщины, понимающие, чего хотят, и что нужно сделать, чтобы это получить? Мне нравятся те, кто знают и понимают мужские намёки. Так что именно меня привлекло в этой маленькой хрупкой девочке? Что я нашёл в этой невинной глупышке?

Почему к Соне мне хочется относиться иначе? С мнением женщин, которых я хочу. Я не считаюсь, а этой девчонке готов сам дать в руки пульт от управления мной?

Любовь? Нет! Я на такое неспособен!

Поэтому я не собираюсь рушить ни свою жизнь, ни жизнь Сони.

Я должен откинуть все свои неприличные мысли относительно девушки и перестать её хотеть. Если я хочу, чтобы Соня осталась со мной навсегда, то мы продолжим игру «отец-дочь».

В тот день, когда мне сказали, что Соня поехала к Прохору, я испугался. Испугался того, что он скажет ей правду. Ведь он знает, что Соня — не моя дочь, и находится где моя Лиза.

«— Ты ей сказал, да? – спрашиваю его после того, как София вышла из кабинета Прохора.

— О чём? – мужчина проходит к шкафу и достаёт оттуда ещё один бокал. Плескает в ёмкость алкоголь из уже начатой бутылки и протягивает мне. – Садись.

Принимаю бокал и сажусь в кресло, на котором ранее сидела Соня.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, Миша, — потягивая напиток, произносит Прохор.

— Всё ты понимаешь, — говорю я, глядя в его лживые глаза. – Ты сказал Соне, что она не моя дочь?

— Миш, у тебя с твоей клиникой совсем мозги поехали? Соня же твоя дочь! Это даже тест показал.

— Тест ненастоящий, — делаю глоток. – Настоящий был отрицательным. Но ты ведь об этом знаешь, не так ли?

Замечаю в его глазах удивление.