Подойдя, он спросил: «Отдыхаем, ребят?», и, не дождавшись ответа, сказал: «Пошли. Времени нет». Он уверенным шагом пошёл в сторону Сенной Площади. За ним шёл Седой, а следом я.

– Вепрь, тебе всё равно, кто с нами? – Усмехнулся Седой.

– Ты его взял, значит ты ему доверяешь, а я доверяю тебе, – спокойно ответил Вепрь.

– Как ты? Не сильно мучают поисками и охотами? – Поинтересовался Седой.

– Нормально. Неделю назад из Монголии приехал.

– Что там?

– Люди.

– Скажи мне…

– Ну?

– Оборотень в центре – это вообще реально?

– Оказалось, что да.

– Ни черта себе! – Выкрикнул я, увидев картину, открывшуюся перед нами.

Стояла полицейская машина с оторванной передней дверцей со стороны водителя и выбитым лобовым стеклом. Весь капот был в крови. Возле багажника лежало тело сотрудника органов с разорванным горлом и грудью. Органы было видно. В метре от машины начинала бег кровавая дорожка и уходила в сторону.

Мы шли вдоль неё, зайдя за угол, наткнулись на огромного зверя, напоминавшего волка, перемалывающего своими клыками кости и мясо второго полицейского.

Вепрь достал из сумки арбалет, поставил на него стрелу с серебряным наконечником и выстрелил в зверя, потом ещё. Седой начал метать в зверя серебряные ножи. Я попробовал воспользоваться мыследействием «пламя».

Эффект от всего был такой, что зверь просто обернулся, как ни в чём не бывало.

– Магия не поможет! – Крикнул Седой.

После пары стрел от Вепря и где-то пяти ножей от Седого, зверь, немного пошатываясь, побежал на нас. Он хотел ударить Вепря, но тот отпрыгнул и всадил свой меч в бок этой твари. От боли та резко дёрнулась в сторону и хорошенько приложила нападавшего на неё. Тот отлетел метра на два.

Седой заходил зверю сзади. Я полоснул тварь своим длинным ножом по обеим передним лапам, тот слегка припал, а затем, оттолкнувшись, ушёл наверх, и обеими лапами ударил по мне. Я упал. Седой вонзил свой меч в спину зверя и провернул. Оборотень завыл и отскочил в сторону. Затем, шатаясь, с трудом побежал от нас.

Седой растряс меня и подбежал к Вепрю. У меня от боли рвало плечи и очень сильно ныла грудь. Седой вколол Вепрю морфий, и мы пустились в погоню за тварью.

По кровавым следам мы вошли в скверик. Возле мусорных баков лежало оно. Бездыханное тело с открытой окровавленной пастью.

Вепрь сел у стены, тяжело дыша. Я подошёл к зверю и стал его рассматривать. А Седой крутился вокруг нашего сегодняшнего коллеги.

Склонившись над телом, я внимательно стал разглядывать пасть. Мне очень понравился клык, и я подумал, что из него получится неплохой амулет.

– Седой, а можно я на один клык обворую тело этой суки?

– Да ради Бога, хоть голову в качестве сувенира забирай, – он засмеялся, а Вепрь добавил слабым, замученным голосом:

– Но помни, утром клык превратится в человеческий зуб.

– Правда, что ли?

– Конечно, – сказал Вепрь. После чего они вместе с Седым просто согнулись пополам от смеха. Я понял, что меня надули.

Я рукой взялся за клык и придал силы. Глаза оборотня открылись, и он метнулся в меня, целясь за один присест порвать мне горло. Я чудом успел поставить перед собой руку, которой только что держал клык. Тварь вцепилась в неё. Я почувствовал, что за один миг её клыки вонзились мне в предплечье, разнеся руку и почти отняв её, благо тварь потеряла много сил и не смогла оставить меня без конечности.

Седой, подскочив, схватил свой меч и ударил оборотня сверху вниз по шее, но зверь не утихал, всё норовя оставить меня без руки. Седой успел закинуть меч ещё раз и ударом отсёк этой падле голову. Я визжал от боли. Седой, откинув её тело, достал из кармана шприц и воткнул мне выше локтя, затем порвал на себе куртку, перетянул мне руку и сунул мне в рот кожаные ножны.

Вепрь не спеша подошёл к нам и сказал:

– Седой, забирай мелкого и валите отсюда, а я приберусь, а то уборщиц-то у меня сегодня нет.

Потом он посмотрел на меня и произнёс:

– Ну что, вот тебе голова. Забирай. – И усмехнулся.

Мне было слегка не до смеха.

Седой закинул меня себе на спину и поплёлся вперёд.

2015 год. Декабрь.

Они знают. Они уверены в своих убеждениях. Знают, что мы нарушили приказ, нарушили кодекс. Пошли против Центра. Осмелились огрызнуться и плюнуть на их липовые, дерьмовые правила, которые служат в дальнейшем, скорее всего, не тем целям, которые закладывались в начале, и априори должны действовать. Что-то изменилось… Человеческая жизнь для них начинает приобретать цену.