После того как она рассказала, как Макс угрожал ей, Санчес спросил:

– Вы говорили об этом Джейку?

Алиса покачала головой:

– Нет, и я не хотела бы, чтобы вы ему рассказывали об этом. Не стоит становиться между отцом и сыном.

– Я вас понимаю, – ответил Санчес. – Но у Макса обширные связи в криминальной среде, и он…

– Правда? – удивилась Алиса.

– В Новом Орлеане это обычное дело. Это всегда был коррумпированный город, в котором криминальные элементы играли не последнюю роль. А Макс начинал со складов в порту, эти парни там чуть ли не всем заправляют. А он заработал деньги и к тому же завязал нужные связи, так что делайте выводы сами.

– Но он же хочет заниматься большой политикой! Разве ему не повредят такие знакомства?

Санчес выразительно хмыкнул, и Алиса поняла какой наивной она ему кажется.

– До сих пор никому из политиков это не повредило, Я не говорю, что Макс занимался наркотиками или чем-то в этом роде, но он знаком с нужными людьми. Если бы он захотел от вас отделаться, ему достаточно было бы снять телефонную трубку.

Санчес задумался.

– Но украсть ребенка и подставить вас – поверьте, это не его стиль, – продолжал он. – Я два года проработал в архиве ФБР и понял, что существуют мужские и женские преступления. Женщины, в отличие от мужчин, редко душат или режут свою жертву. Зато могут застрелить или отравить.

– Вы хотите сказать, что эта ловушка подстроена женщиной? – спросила Алиса.

– Видите ли, все это проделано для того, чтобы вы выглядели виновной. История с ребенком Дювалей – совсем другое дело. Вполне вероятно, что младенца забрал его настоящий отец или Клай отделался от него.

– Вы не верите в то, что ребенка украли, чтобы продать?

– Ни капли. В это может поверить только несведущий человек. Существует подпольный рынок и торговля через Интернет. Они не крадут детей в больницах, иначе их бы давно накрыли.

Санчес покачал головой:

– Может быть, ребенок и попал в конце концов на черный рынок, но не из детского отделения больницы.

Алиса вынуждена была согласиться. Все, что говорил Санчес, звучало убедительно. Теперь ей было уже не так страшно. На ее стороне воевал настоящий профессионал.

Санчес встал:

– Мне пора приниматься за дело. Оставайтесь в тени. Не общайтесь с журналистами. Я советую вам ночевать здесь – это самое лучшее.

– Это невозможно. Вы, должно быть, заметили, что Джейк на меня злится. Я его раздражаю. А если кто-нибудь узнает, что я провела с ним ночь?

– Я знаю Джейка много лет. Уверяю вас, последнее, что его волнует – что о нем подумают люди.

– Но репутация «ТриТех»…

– Это частная корпорация. Конгломерат различных компаний. Что бы вы ни натворили, это может отразиться только на вашей «Росси дизайн».

– Но я чувствую, он за что-то на меня сердится.

– Вы четыре часа противостояли двум копам и проявили больше мужества в этих обстоятельствах, чем иной мужчина. Не говорите мне, что боитесь спросить Джейка, чем он недоволен.

– Это было ужас как неприятно, – заявила Эми Сью, когда Клай к обеду наконец появился в офисе.

– В чем дело? – раздраженно спросил он.

С тех пор как Алиса снова отказала ему, он был в скверном настроении. Что она, черт побери, о себе воображает?

– Кто только не звонил, – щебетала Эми Сью. – Из газет. С телевидения. С радио. Я же ваш секретарь. Я должна знать, где вы. Я вообще прям не знала, что делать. И ваш мобильник не отвечал. Ужас как неприятно.

Клай выключил свой мобильный телефон. Он развлекался с тремя молоденькими кисками – к чему здесь звонки с работы?

– У меня разрядился аккумулятор, – соврал он.

Клай взял со стола стопку накопившихся сообщений. Он попытался вспомнить, зачем он принял на работу эту Эми Сью. Ей около тридцати, но она ведет себя как подросток, тусующийся на дискотеке. Ах да! У нее сиськи, как у порнозвезды. Он придерживал ее на черный день.

– А чего они все так суетятся? – неожиданно заинтересовалась Эми Сью.

Что она, газет не читает и новости не смотрит?

– Прошлой ночью кто-то пытался похитить ребенка из больницы «Милосердие».

– О! Это так ужасно!

– Не говорите никому, что я пришел, – сказал Клай, проходя в свой кабинет.

Он хотел поводить журналистов за нос. Чем неприступнее себя ведешь, тем дольше интервью.

– Даже мистеру Уильямсу? Он уже три раза звонил.

– Джейк? – удивился Клай. – Я сам ему позвоню.

Наверняка Джейка волнует тот же вопрос, что и журналистов: зачем он был вчера в больнице. Репортеров он решил пока избегать, но для Джейка заготовил особую историю.