– Ты чего это загрустил, дорогуша? – обратился к нему Хозяин. – Ловишь мышей? Доброе дело. Лови и впредь. И тебе пропитание, и всем польза. Надо регулировать численность этих грызунов, не то опустошат они Мои поля. Но не носи Мне их на показ. Не доставляет Мне удовольствия смотреть на их трупики.

Произнеся эти слова, Хозяин повернулся и ушел к Себе во двор.

Вель был вне себя от счастья. Легкое ласковое движение Хозяина доставило ему огромное, неведомое ранее удовольствие. Обернулся он, чтобы поведать о своих чувствах старшему брату… и обомлел: Аин смотрел на него как на заклятого врага.

– Что с тобой, брат? – недоуменно спросил Вель. – Плохо себя чувствуешь? Пойдем, поищем лечебной травки. Я расскажу тебе о ласке Хозяина.

– Пойдем, – с непонятной глухостью в голосе согласился Аин, – пойдем, брат, в поле. Тебе есть, что рассказать. Я с большим вниманием послушаю тебя.

Что произошло меж ними далее, никто не видел. Позже историки запишут кратко: восстал Аин на брата и убил его. Как восстал, как убил, да и убил ли – не известно.

Но, по всей видимости, Вель действительно умер, ибо никто его более не видел. А спустя некоторое время Хозяин, заприметив в кустах Аина, спросил с укоризной:

– Ну, и где же твой брат-птицелов?

Вряд ли этот вопрос, выражая неодобрение, требовал ответа по существу.

Однако Аин не мог не ответить. Выдумано то историками или нет, но вроде бы он сильно задрожал и через силу выдавил из себя:

– Не знаю… разве я сторож брату своему?

Неужели это была первая ложь, прозвучавшая из уст разумного существа?

Столь буднично. Без сопровождения грома и молний.

Столь неприметно.

Но что мог сказать Аин, если в самом деле, как написано в древних книгах, повинен он был в смерти брата? В этом случае его должны были терзать жестокие муки совести. Не ведал он, что и как говорит. А самое главное – Кому говорит. Да и что значат пустые слова для Того, Который все видит и все знает?

Хозяин, нахмурившись, пристальнее пригляделся к Аину сказал:

– У тебя большие раны. Не скоро ты сможешь вновь выйти на охоту.

– Да-да, – пожаловался Аин, – я так страдаю. Безмерна скорбь моя, и я не понимаю, за какие прегрешения выпали мне такие тяжкие испытания… Лапки болят – все когти сорваны. Давеча надо мной вороны вились, норовили клевать. Я не мог ни защищаться, ни убежать в укрытие. Чудом живым остался. И сейчас они вон на деревьях сидят, ждут меня. А домой, к родителям, идти боюсь…

Вероятно, в глубине души Аин рассчитывал, что Хозяин пожалеет его, возьмет к Себе на двор. Напрасные мечты!

– Да, родители также вряд ли будут рады твоему появлению у них. Впредь жить тебе здесь опасно. Сейчас темнеет, и вороны вряд ли нападут на тебя. Воспользуйся благоприятным моментом и уйди вниз по лощине. Там высокий кустарник, и создания, подобные тебе, могут странствовать безбоязненно. Пропитание найдешь – улитки, лягушки и прочая живность водится в изобилии. Что нос воротишь? Привыкай: каков едок – таков и глоток.

Усмехнувшись, Хозяин ушел к Себе. Аин повздыхал-повздыхал, однако делать нечего, и он отправился в указанную сторону. Как долго странствовал он, история умалчивает. Но потихоньку устроил быт свой, завел семью. Со временем потомки его размножились и явились, как полагают, зачинателями славных династий гениальных музыкантов и великих мастеров по изготовлению украшений из меди и железа. Первоначальное место их обитания стали называть страной Нод.

Следовало б поразмыслить, почему музыканты произошли именно от Аина, и влияет ли на их жизнь и творчество то обстоятельство, что в жилах своих несут они частичку крови предполагаемого первого братоубийцы. Но не будем отвлекаться от темы.

После исчезновения сыновей Ам и Ва, прождав в тревоге несколько дней, принялись искать их. Обшарили ближайшие окрестности, но никого не нашли. Сидеть в выжидании было невыносимо, и они продолжили поиски, с каждым днем обследуя территории все дальше и дальше от дома.

Однажды забрели они особенно далеко. Весь день плутали по камышам. С трудом пробирались через непролазную чащобу. Наконец Ва, безмерно устав, со стоном упала на берег ручья. Ранее сотни таких же тоненьких струек воды встречались им в лесной чаще, и она, не замедляя бег ни на мгновение, перепрыгивала через них.

Ам почувствовал, что его подруга готова в отчаянии броситься в воду. Надо было как-то успокоить ее. Отвлечь от опасных дум. Помочь перебороть охватившее ее отчаяние. И он сказал, удивляясь собственным словам:

– Да, это были именно они.

– Кто? – еле слышно спросила Ва.

– Кто-кто, – Ам пытался за ворчанием скрыть сильное волнение, внезапно охватившее его, – да Аин с Велем. Я видел, как Хозяин взял их на руки и отнес к Себе во двор. Я смотрел на это издалека и не мог поверить своим глазам.