Блик уличного фонаря светил мне в лицо, заставив проснуться. Я с трудом приподнялась на сиденье, все тело ныло, ноги затекли, а ступни горели. В некоторых местах через бинты выступили маленькие пятнышки крови. Мы стояли около моего дома, свет в окнах не горел. Может, Нейтон уже спит? Но я не вернулась домой после работы, он бы беспокоился, не лег бы спать, не отыскав меня. Хотя я так часто задерживалась на работе, что он уже привык. Но я всегда звонила ему, чтобы предупредить о своей задержке, а он позже встречал меня даже среди ночи вкусным ужином или бокалом вина.

Я повернулась к Валлесу. Он молча сидел, облокотившись на спинку сиденья, и смотрел перед собой, скрестив руки на груди. Маркус чуть склонил голову в мою сторону, будто хотел что-то сказать, но молчал.

– Давно мы здесь стоим?

– Около двадцати минут.

– Почему не разбудил меня? – спросила я, но Валлес не ответил. Только сейчас я заметила, что укрыта его пиджаком. Запах его парфюма с легкими древесными нотками расслаблял и успокаивал. – Спасибо, что все-таки довез до дома.

Я бы хотела говорить громче, но не было ни сил, ни желания. Я так устала и все, чего я хотела – это просто добраться до своей постели и не просыпаться целую неделю, завернувшись в какой-нибудь кокон. Я медленно сдвинула с себя пиджак и попыталась надеть туфли, но ступни так распухли, что это было абсолютно бесполезно. Оставив попытки, я взяла туфли в руку и, открыв дверь, собралась выходить, но Маркус ухватил меня за руку и развернул к себе. Он по-прежнему не смотрел на меня, его взгляд был устремлен куда-то вбок.

– Тебе не стоит ходить, я помогу, – сказал он и вышел из автомобиля, обходя его по кругу к моей стороне.

– Я могу дойти сама, – выпалила я, когда он открыл дверь. Мои сопротивления были бесполезны, Маркус подхватил меня на руки и понес к входной двери. Он так ни разу и не посмотрел на меня – ему стыдно? Он чувствует себя виноватым? Или это безразличие? Может, он показывает, что просто помогает мне из-за просьбы Уикхема?

Я достала ключ от дома из своего пиджака и открыла замок. Не знаю, как он еще остался здесь после вех пережитых мною приключений. Валлес аккуратно дернул дверную ручку и толкнул дверь. Что я сейчас скажу своему мужу, когда он увидит, что какой-то неизвестный мужчина заносит меня, как побитую собаку, на руках в наше гнездышко. Но в доме царила тишина, сумрак окутал комнаты. Мы стояли в прихожей, в темноте, я чувствовала как ритмично и спокойно бьется его сердце, чего не могла сказать о своем.

– Где гостиная?

– Ты можешь опустить меня, я справлюсь дальше сама.

– Где твой муж? – вдруг спросил он, посмотрев на меня. В его глазах читались печаль и тоска. Будто, он ожидал, что Нейтон встретит нас у порога, но нас встретило только безмолвие.

– Откуда ты знаешь, что я замужем?

Маркус перевел взгляд на кольцо на моем пальце. Какая я глупая.

В темноте он прошел в ближайшую комнату, свет от луны просачивался в окно и освещал полумрак гостиной. Он опустил меня на диван и куда-то пошел, а я лишь проводила его взглядом. Я, наконец, поставила туфли, что все время держала в руке, на пол и, откинувшись на мягкий подлокотник, закрыла глаза, но услышала рядом шаги. Валлес подошел ко мне с бокалом воды и протянул его мне. Я вытаращилась на него, словно на приведение, ведь думала, что он ушел.

– Вот, выпей, – он вручил мне бокал, взял плед, который лежал на рядом стоящем кресле, и, накинув его на меня, развернулся и пошел прочь. Все, что я могла – это проводить его взглядом, потому что не могла найти слов от того, что сейчас происходило. Маркус остановился в дверном проеме и, не оборачиваясь, чуть слышно произнес. – Извини, я не хотел тебе…

Словно оборвав фразу на половине, он двинулся прочь. Звук закрывающейся входной двери сообщил о моем одиночестве.

Чьи-то беспокойные шорохи рядом заставили меня приоткрыть глаза. Голова гудела, а глаза опухли, потому что разлепить их я смогла с трудом. Так и уснула ночью на диване, свернувшись калачиком под пледом, но все равно замерзла. Сквозь проходящую дремоту вижу, как Нейтон суетливо бегает по гостиной и, кажется, спорит с кем-то по телефону. Я пытаюсь ухватиться за него взглядом и вот, он мельком замечает, что я пришла в себя.

– Все, она проснулась, – беспокойно тараторит он и бежит ко мне. – Господи, Элизабет, как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке?

Встревоженные глаза мужа суматошно осматривают меня, он лихорадочно щупает мое тело, я лишь вздрагиваю от прикосновений. Только легкая острая боль в ногах напоминает о вчерашнем пережитом дне.

– Малышка, я чуть с ума не сошел, захожу, а здесь ты, лежишь, ноги в крови, одежда разодрана. Что с тобой случилось?

Я смотрю безучастным взглядом на мужа, не зная, что ответить. Да и отвечать не хочется. В груди полнейшее эмоциональное опустошение.

– Где ты был ночью? – вдруг неожиданно для себя спрашиваю я. Мой муж переживает за меня, за мое здоровье, а я спрашиваю, где он был. Я рада, что его не было здесь, когда Маркус внес меня в дом.