Шутки про зачатие – это вообще отдельный вид особенно актуальных для меня шуток. Уж поверьте на слово человеку из многодетной семьи: знаю их столько, что ещё одну отдельную книгу могу собрать.

Но вообще, у нас в семье за обедами не принято шутить, чаще всего мы молчим, а главный девиз нашего папы: «Меньше слов – больше дела». Возможно, это единственное, что помогает ему сохранить рассудок. Тут реально не до слов: в семье 6 дочерей, 2 собаки, 2 кота и ещё мерзкая жирная рыба в заросшем аквариуме. Каждый раз, приезжая в гости, надеюсь, что она померла, наконец, а она всё живёт!

Честно говоря, думаю, что с такими же мыслями Семён Геннадьевич порой открывает сценарии моей жизни.

Семён Геннадьевич – взрослый и, в принципе, умный мужчина, и сколько бы я на него ни ворчала, мы с ним друг друга стоим. Я почему-то даже уверена, что он по-своему трепетно любит меня всеми своими сединами.

Надо сказать, что конкретно у взрослых и умных мужчин я всегда была в почёте. Правда в подавляющем большинстве эти взрослые и умные были моими преподавателями в школе или универе, так что отношения у нас с ними завязывались исключительно научно-духовные.

Я просто всегда и без лишних прелюдий делала первый шаг. Это как на обеде с моей семьей: разглагольствовать некогда, хочешь жить – делай первый шаг к последней котлете, пока за тебя это не сделала мерзкая живучая рыба. Стремление быть первой – дурная привычка. Да что там говорить: по этой самой причине я даже родилась первая. Несмотря на высокую конкуренцию!

Это выручало меня в университете: пока какой-нибудь заумный выскочка не осмеливался раскрыть своих познаний в физике, я резво мчала к доске и усердно марала руки мелом о косинусы угла ускорения какого-нибудь очередного брошенного камня. А потом без лишних страданий автоматом уносила первое и единственное за последние лет 5 «отлично» у непоколебимого профессора кафедры.

Мои первые шаги настолько его впечатлили, что он прозвал меня «своим падаваном». Понятия не имела, кто такие падаваны, – просто кивала в ответ с каменной миной и писала под его руководством научные статьи про трубы. Это мои любимые достижения, рассказами о которых я распугиваю парней на первых свиданиях.

Ещё однажды в школе растопила сердце физрука. Не была я никогда выдающейся спортсменкой, физру часто прогуливала, зато не стремалась вызываться вести дурацкие разминки, пока не начали вызывать по журналу. Зачем лишний раз жизнь человеку усложнять? Физрук – не мерзкая жирная рыба всё-таки. К тому же, в знак благодарности он брал меня на соревнования по бегу.

Вообще-то зря он на меня рассчитывал: ни разу не прибежала в числе первых – первые шаги к последним котлетам порой выходили мне боком. Зато ни один крутой тренер в наушниках из «Найки ран клаб» [8] не научил меня лучшей мудрости, чем физрук в шестом классе: «Если чувствуешь, что сил нет – не мучайся, беги потихонечку, только не останавливайся, так и почувствуешь второе дыхание».

Отличный, кстати, совет, но, к примеру, на обедах с моей семьёй он всё равно не работает.

Ещё один значимый и умный мужчина был у меня в лицее. Учебники по истории я не открывала, а вот его захватывающие рассказы о жизни обожала и после уроков не стеснялась первой подходить: «Олег Владимирович, а расскажите ещё какой-нибудь прикол!».

Его сердце было завоевано по аналогии с физиком и физруком. Так в моей жизни появились всевозможные исторические конференции, по которым мы вместе с ним в последствие катались. Могу рассказать вам всё об истории самарского трамвая – не только же трубами мне людей распугивать!

Но в жизни вне учёбы эти первые шаги всегда были вообще некстати. По ошибке или намеренному грандиозному плану Семёна Геннадьевича, они постоянно адресовались молодым и глупым. Преимущественно им.

Первые шаги некстати – это как вместо сахара от души бахнуть в кофе соли: жадно набрать в рот, обплеваться от неожиданности, а вдобавок ещё ошпарить и без того возмущенный язык. Или как заварить чай в белой кружке, которую кто-то из домочадцев не сполоснул из-под кефира, и не сразу распознать по вкусу, почему месиво было мутное. Вот так у меня с этими первыми шагами.

Мой сломанный радар с катастрофической силой к таким тянет: котлетами не корми – дай первой хотя бы дёрнуться в сторону молодого и непременно глупого. Это моё хобби. С детства увлекаюсь!

Было мне лет 5, наверное, когда я сделала свой самый первый «первый шаг» – самый решительный, к тому же.

Наши родители дружили семьями, и мы с ним почти всё время проводили вместе: в счастливом беспамятстве рвали дождевых червей на части, играли в «пол – это лава», а ещё орали, как дикари, прыгая на диване, из которого уже торчали пружины. С ним я даже совершила свою первую и единственную в жизни кражу: зачерпнула на рынке горсть фисташек, которые нам не хотели покупать, – ведь мы и так сожрали все конфеты со стола.