— Ты так и планируешь здесь сидеть? — сердито захлопнула книгу и развернулась к нему лицом.

— Да, — огненный невозмутимо меня рассматривал.

— Тебе нечем больше заняться?

— Нет.

Вот как с ним разговаривать?

— Нольд, чего тебе от меня надо? — устало спросила у парня, которого в последнее время стало слишком много в моей жизни.

— Может, я соскучился, — снова усмешка, в этот раз холодная, неуютная.

— Ты терпеть меня не можешь, — напомнила услужливо, — забыл?

— Фея, просто занимайся своими делами, и не обращай на меня внимания, — дал равнодушный совет.

Легко сказать, не обращай внимания, а попробуй-ка сделай это, когда рядом сидит бугай, внезапно воспылавший ко мне странным интересом. Хотелось уйти, но над головой сгущались мрачные тучи предстоящих экзаменов. Да и не привыкла я сбегать от трудностей.

Поэтому скрипнула зубами, снова подтянула учебник ближе к себе и рывком открыла, да так, что кем-то оставленный лист бумаги взмыл к верху, красиво перевернулся в воздухе и спикировал мне на макушку.

Огненный засмеялся, а я раздраженно схватила лист, скомкала его и бросила в специальную корзину.

— Вдруг там что-то важное? Чьи-то секреты, — заговорщицким тоном предположил Нольд.

— Плевать.

— Или любовные письма…

— Ну и что, — фыркнула и покосилась на корзину.

— Я бы на твоем месте посмотрел.

— Возьми, да посмотри.

— Лень, — привалился к спинке стула, ногу на ногу закинул и глянул на меня насмешливо.

Я снова склонилась над книгой, прочитала пару абзацев, опять ничего не поняла. Остановилась, устало потерла виски и…полезла в корзину за скомканным листом. Ну а что? Вдруг действительно что-то важное, полезное? Может ответы на вопросы к экзамену, подсказки какие-нибудь. Да хоть бы и любовные письма. Падка я до чужих секретов, что поделать.

— Ты неисправимо любопытна, — покачал головой огненный.

— Отстань! — лист расправила и пробежала взглядом по единственной строчке, — ерунда какая-то. Насильно забранная — ключ, отданная добровольно — замок. Знаешь, что это может означать?

— Фея, ты — прогульщица, да? — участливо поинтересовался, склонившись чуть ближе ко мне, — это слова, выбитые на обратной стороне печати Альшаны. Только не говори, что не знала!

— Знала. Просто Тебя проверяла, — соврала, не моргнув взглядом, но потом стушевалась.

— Ну-ну, — он мне не поверил, посмотрел остро. — а ты знаешь, зачем эта печать нужна?

— Она сдерживает тварей из Запределья, чтобы они в наш мир не совались. — я вспомнила эту печать. Тяжеленный каменный диск, полметра в обхвате, испещренный письменами на древнем языке. Был ли от него какой-то прок, или это только мифы — я не знала. Артефакт не произвел на меня впечатления.

— Они суются, еще как, — сказал Нольд уже без усмешек, — За Южным Барьером, в Когтистых горах, на острове Тури. На самом деле разрывов много, где-то мельче, где-то крупнее. Печать Альшаны на дает случиться прорыву здесь, в Академии.

— Разве это возможно?

Парень оглянулся по сторонам, и убедившись, что никого нет поблизости, сказал тихо, серьезно, так что волосы на руках дыбом встали.

— Прорыв был. Сотню лет назад. В катакомбах под Старым Крылом. После этого его и закрыли.

— Правда? — посмотрела на него недоверчиво. Вдруг опять издевался, рассказывая небылицы?

— Правда, — кивнул огненный, — Помнишь, я тебе вчера историю рассказывал, про девушек, что погибали в подвалах? Так это была не шутка…

— Ты опять надо мной издеваешься?

— Даже не думал. Прорыв действительно был, к счастью, обнаружили его вовремя, не дали раскрыться полностью, иначе последствия были бы ужасными. Верховные маги говорили, что воронка, раскройся она до конца, была бы размером с город. И через нее к нам бы пролез кто-то пострашнее лерхов или мильганов.

— И как же его нашли?

— Девушки стали пропадать. Сначала по одной, потом парами. Все следы вели в подвалы. Поисковая группа отправилась туда, в надежде отыскать пропащих, а нашла только их останки и тварей из Запределья, пытающихся прорвать Границу.

— Почему этого нет в учебниках?

— Смеешься? Какие учебники? Об этом только в серьезных книгах написано. В трудах магистров, потому что раньше никогда не случались прорывы в стенах учебного заведения. Если интересно — в хранилище полно информации. Да и здесь есть, но в закрытой секций, куда у маленькой бестолковой феи нет доступа, — хмыкнул он, рассматривая мою любопытную физиономию.

Я собралась обидеться за «маленькую бестолковую фею», но сдержалась. Обижаться можно на родных и близких, на тех, кто важен, а с этого то, что возьмешь? Верхний. Этим все сказано.