Грязной рукой он открыл дверь Ларикова дома, придержал, оставив на ней пятипалый отпечаток, и остановился на пороге. С него текло. Дверь рвануло ветром, она наподдала его сзади, и Костик оказался посреди гостиной на полу.

Ларик одарила его понимающим взглядом и только спросила:

– Хлебакашить у меня будешь?

– Да!

Остаток дня Костик стирал, сушил вещи и ел. За окном шёл мощный плотный дождь.

Костик открыл блокнот и записал всё необычное, что сегодня услышал. За расшифровкой некоторых слов бегал к Ларику. И вот что у него вышло:

«Канитупить – канителиться и тупить.

Пустаивать – пустовать, простаивать.

Торпевать – торопиться, поспевать.

Назерканиться – сильно напиться.

Звонтрелять – звонить, трезвонить.

Прозуваться – проходить и разуваться.

Рапивить – пить пиво с раками.

Выпенгордая – выпендривающаяся и гордая.

Клёвасная – клёвая и классная.

Мытерзать – мытарить и терзать.

Дюжмудрая – очень мудрая.

Хлебакашить – есть хлеб и кашу, в общем смысле, питаться.

Бесутить – бегать, суетиться.

Голопустый – голодный и пустой.

Тушкняться – тушеваться и стесняться.

Помирцы – помидоры и огурцы вместе».

Раффилладки и мармаэллки были понятны из контекста. Кто такие винтихлюплики, Ларик не знала.

Утром Костика поднял деревенский будильник, заведённый природой на пять утра. Петух Ларика орал так настырно и надсадно, что Костик не смог заснуть снова. Позавтракав, он узнал у Ларика путь к речке и вышел. Костик сразу сбился с пути, долго блуждал по утреннему туману и уже не знал, что делать, как дорогу ему подсказали лягушки – их кваканье вывело его к воде.

Костик подошёл к реке, густо заросшей деревьями, и не спеша побрёл вдоль живой преграды, гадая, как же местные проходят к реке. Бросок сквозь деревья и колючие ежевичные кусты уже стоил ему поцарапанной руки и дыры на рукаве свитера. На тропку, неожиданно открывшуюся в чаще, он ступил с радостью.

Как зачарованный он прошёл по коридору, над которым, похоже, поработал архитектор – ветки создавали стены и купол. Затем небольшой спуск к воде, мгновение тишины, – и снова кваканье дравших горло лягушек.

На берегу прямо перед Костиком лежала удочка, а её поплавок отчаянно тонул и спасался – клевала рыба. Костик мгновенно принял позу хищника: согнутые для прыжка ноги и выпяченная нижняя челюсть. Рука его опустилась на удочку.

– Не трацапай! – отчётливо и громко раздалось за спиной.

Костик вздрогнул, повернул голову, а его рука, словно не своя, потянула удочку.

Конец ознакомительного фрагмента.