— Я думаю, что они мужчины, — ответил Род, — и думаю, что Шорнуа точно знает, до какой степени она женщина, невзирая на все, что она сказала об их стандартах красоты.

— В сем есть доля истины, — согласилась Гвен. — И я не сомневаюсь, что она способна свалить любого воина, попытавшегося одолеть ее.

— Ну, бой этот будет, по меньшей мере, бой неравных.

— Нет, на самом деле не на равных, — не согласился Йорик, — в конце концов, она ведь все таки профессионалка.

Гвен обернулась бросить последний взгляд, озабочено морща лоб, и, ахнув, застыла.

Йорик и Род обернулись посмотреть.

Шорнуа стояла на вершине возвышенности, раздевшись донага и пылая в лунном свете. На глазах у них она обмакнула два пальца в плоский кружок и провела ими себе по руке. Кожа потемнела.

— Раскраска, — пробормотал себе под нос Йорик. — Держу пари, майор, она пурпурная.

— А я держу пари, что завтра мы выясним, — Род отвернулся, качая головой. — Вперед, воинство. У меня почему-то возникла уверенность, что она будет в полной безопасности.

— Как сказал холм пику: «Извиняюсь за тупость», — взгляд Йорика переместился с Рода на Гвен и обратно. — Но если мы можем сделать это таким способом, то зачем понадобилось та шарада с часовым при вылазке по выходе за стену?

— Как зачем? Дабы Шорнуа не узнала, что мы из ведовского племени, — Гвен еще крепче взяла Йорика под руку.

— Да, ты то знаешь, кто мы такие, — напомнил ему Род. — Но Шорнуа, вероятно даже не верит в ЭСП, не говоря уж о знании, что мы обладаем ею.

— Понимаю, — кивнул Йорик. — Не надо шокировать бедняжку, не так ли? В конце концов она ведь может решить, что должна сражаться на другой стороне.

— Ну, ее добровольная подмога была-таки огромной удачей...

— Разумеется, теперь я уловил. О, я быстро схватываю.

— Воистину, быстро, в большинстве случаев, — заверила его Гвен.

— Да, у всех у нас есть свои слепые пятна, — согласился Род. — А теперь, скажи мне, как агент агенту, ты и в самом деле думаешь, что Шорнуа узнает еще что-то помимо уже выясненного нами?

— Трудно сказать, — пожал плечами Йорик. — Я на самом деле не думаю, что на месте убийства есть еще какие-то улики, но ведь никогда нельзя знать наверняка, не правда ли?

— Правда, правда, — Род не сводил остекленевшего взгляда с верха стены. — С другой стороны, она весьма явно собиралась допросить каких-нибудь вольмаков.

— Ну, по крайней мере Хвана, — уточнил Йорик. — Я имею в виду, он же должен явиться завтра утром, встречать солнце, не так ли?

— Этот малый вызывает у меня мурашки по всему телу, — Род содрогнулся.

— Воистину, он хладен, — согласилась Гвен.

— Такого как-то не ожидаешь встретить в Гестальт-культуре, согласился Йорик. — Не совсем человека, понимаете?

— Чья б корова мычала, — хмыкнул Род.

— Нельзя ли попридержать расовые намеки, а? — с Йориком случилась редкость — он правильно употребил термин. — Кроме того, даже будь он самим мистером Бесчувственным, голову даю на отсечение, Шорнуа извлечет из него все имеющиеся у него сведения, до последней унции. Я хочу сказать, мужчина-самец есть мужчина-самец.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — согласился Род, — и ни секунды не сомневаюсь в этом, просто я не ожидаю, что там будет чертовски много сведений, какие ей стоит извлекать.

— Верно, верно, — Йорик посмотрел в сторону стены. — Действительно, важные сведения по всей вероятности находятся там, если мы только сможем вычислить, где же их искать. Так вот, давайте-ка подумаем, майор, миледи: у кого, кроме вас двоих, могут быть причины желать смерти какому-то вольмаку.

— Ну, у нас-то никаких причин нет, — фыркнул Род. — Но очевидным ответом будет: ВЕТО... или БИТА.

— Или и те и другие, — хмыкнул Йорик.

— Какие-то агенты из будущего пытались убить нас с Гвен и, когда мы оказались немножко чересчур смертельными, умыкнули нас, в порядке альтернативного выбора, в далекое прошлое.

— Что тоже не слишком плохо. Я имею ввиду, без постоянной помощи ваши шансы вернуться в будущее очень невелики.

— Нет! Скорее, мы наверняка вернулись бы раньше или позже в год, из коего отбыли, — возразила Гвен. — Просто дело в том, что, вернувшись мы были бы уже пятьсот лет как умершими...

— Думаю, вы согласитесь, что тут возникает затруднение. Позабавиться в таком состоянии можно лишь в определенных пределах. Но это подымает вопрос о том, почему они отправили нас в данное конкретное место и время.