Если пересмотреть указы Елизаветы об устройстве и благочинии города, то они поражают своим «домашним» характером. Тут есть указ о снятии вывесок, безобразный вид которых портил улицы; тут и указ о том, чтобы мимо дворца Государыни не проносить покойников, а кучерам возле дворца бичами не хлопать, есть указ и о том «чтобы мужчинам с женщинами в однех банях не париться…» и т. т. Словом, та же, что и при Петре I, регламентация городской жизни, но более домашняя, помещичья. Любопытно и наблюдение за порядком в городе. Полицию составляли вначале драгунские отряды, которые впоследствии были заменены простыми дворовыми людьми, доставлять которых обязаны были помещики. Последние пользовались этим, чтобы сбывать плохих работников – пьяниц, воров…

Но вот наступило «мудрое» царствование Екатерины II. При дворе продолжала царить роскошь, вельможи продолжали тратить громадные суммы, но в области городского управления, в отдельных распоряжениях, наконец, в самых постройках, безалаберность, прихоть и затейливость предыдущего царствования заменились благоразумными и последовательными мерами – официального характера. Отразила новый дух и архитектура – верное зеркало эпохи, выдвинулись новые архитекторы и на Петербургских улицах и площадях появились строгие и стройные здания. О времени Екатерины II говорят нам такие постройки, как Публичная библиотека, Академия художеств, Таврический дворец и Эрмитаж.

Михайловская площадь (Площадь искусств) и Михайловский дворец в Санкт-Петербурге в 19 веке, литография по рисунку И. Шарлеманя

Во все время царствования Екатерины II действовала «комиссия застроения», приложившая немало усилий к тому, чтобы придать Петербургу европейский вид. Издавались распоряжения о постройке каменных домов, так как деревянные дома представляли большую опасность в пожарном отношении. Для красоты города предполагалось даже застроить площади одними только фасадами, с тем, чтобы собственники земли могли за этими стенами сооружать любые постройки, но проект этот не был осуществлен. Берега Невы были одеты (в пределах города) в сплошную гранитную набережную и на Неве стали строиться красивые каменные особняки. Переустроена была и полиция. Весь город был разделен на 10 частей, во главе каждой стоял пристав. Часть делилась на кварталы, заведывание которыми возложено было на квартального надзирателя и квартального поручика. Последний избирался гражданами из своей среды на три года. Городское самоуправление окончательно было устроено «жалованной грамотой городам» 1785 г. Построено оно было на начале всесословных выборов.

Органами городского управления была сделана Городская дума, которая разделялась на общую и шестигласную. Первая соответствовала нашей городской думе, вторая нашей городской управе. В состав общей думы входил городской голова и гласные от «настоящих городских обывателей». Настоящими городскими обывателями считались не только купцы, собиравшиеся по гильдиям, но и ремесленники, входившие в состав цехов. Общее начальство над думой было предоставлено петербургскому генерал-губернатору.

Приняты были меры к устройству больниц и выстроена была первая больница для бедных – Обуховская; построены были богадельни; на содержание арестантов, которые до того кормились милостыней, стали опускать по 2 коп. в день из казенных денег. Все эти меры благоприятствовали развитию и улучшению города, вид которого поражал современников. Вот как описывает один писатель Екатерининского времени современный ему Петербург: «В нем все так прекрасно, что отнюдь бы из оного не вышел. Он напоминает бессмертное имя своего Основателя, может славиться и взятым в его благолепии и выгодах попечении великия Екатерины II, которая его украсила достойными сего Основателя и своего имени зданиями. Он не таков, как Рим, который представляет все лучшие свои зданья в поврежденном виде или искаженном от времени и переделанном виде, но напротив того вмещает в себе в целости своей толикие же храмы, дворцы и другая здания, которые могут равняться со всем тем, что есть прекраснейшего в свете».

Совершенно обособленно стоит на границе двух столетий мрачное царствование Павла I. Под действием его случайных, часто внезапных указов замерла общественная жизнь. Самое уличное движение утихло и разнообразили его только проходившие на постоянные маневры и парады войска. Стремлением Императора было переделать город на военный лад, создать любимое им «однообразие во всем». И вот на улицах появились однообразные, желтые казенные здания, придавшие городу казарменный отпечаток. Издан был внезапно указ о том, чтобы засадить Невский деревьями (существовавший во времена Петра I бульвар давно исчез).

И вот среди зимы стали вырубать на улице ямы в замерзшей земле, разводить в них костры, чтобы оттаяло и сажать тонкие липки. Через тридцать дней исполнено было приказание Императора. Единственным, но замечательным зданием, говорящими нам о времени Павла I – можно считать Михайловский – ныне Инженерный замок. Построенный в стиле итальянского возрождения с 5-ю подъемными мостами и подземными ходами, он напоминает то странное романтическое время, когда возможны были указы о запрещении носить круглые шляпы или лакированные туфли, где по прихоти придворной фаворитки все украшалось в красный цвет, балет получал приказ присутствовать на маневрах, а придворные дамы на улице при встрече с царем вылезать на уличную грязь и совершать установленные поклоны. Точно предчувствуя свою близкую гибель, Павел I спешил поселиться в новом дворце. Рассказывают, что двор въехал в совершенно сырое здание, так что на первом празднике – в залах стоял густой туман. В одной из комнат этого дворца 11 марта 1801 года Павел I погиб жертвой придворного заговора.

Михайловский замок в Санкт-Петербурге в 19 веке, литография по рисунку И. Шарлеманя

Быт и нравы петербургских жителей, характер уличной жизни не поддаются такому разделению на эпохи отдельных царствований, как стиль архитектуры, меры по городскому благоустройству и заселению города. Жизнь старого Петербурга имела много сходного с жизнью какого-нибудь современного глухого провинциального городка, но наряду с этим имела свои характерные черты, обусловленные тогдашним временем и столичным положением города.

Уличная жизнь в старину во многом отличалась от нынешней: не было большого оживления, большой постоянной толпы, волны экипажей. Езда богатых людей отличалась большой пышностью и изысканностью. Елизаветинские вельможи щеголяли наперерыв друг перед другом богатством своих выездов, старались заслужить внимание императрицы, любившей роскошь. В большой моде были тяжелые возки и золоченые кареты. Запрягалась в них шестерка лошадей с 2-мя форейторами «на унос». Обязанностью первого, сидевшего верхом на передней лошади, было вынести при разъездах карету раньше других. С диким криком: «поди!» неслись экипажи по ухабистым улицам Петербурга.