«Стыковка мобильной группы захвата закончена!»

– Уходите! – закричала что есть силы Лиза, выворачиваясь из рук Сергея.

– Мы тебя не бросим!

– Убью-изувечу! – вскричал вдруг Арнольд, выхватывая из-за пояса штатный бластер хроноисследователя.

Но его руку перехватил Серебренцев, да так, что Арнольд присел.

– Вот и все в сборе! – хриплый голос был спокоен и радушен, словно вокруг были его гости, приглашаемые к праздничному столу. – Прошу в капсулу. Успейте занять места, иначе могут быть травмы.

– Что ты делаешь?! – крикнул ему дядя Саша.

– Улетаю отсюда навсегда, – хладнокровно ответил Серебренцев. – Кстати, остальные капсулы заминированы и через несколько минут взорвутся. Ты хочешь, чтобы племянница сгорела здесь? Сергей, уводи её в капсулу.

– Но… – попытался возразить Мурзков.

– Быстро! – приказал Серебренцев. – И вы быстро сюда, – велел он Жанне и дядя Саше, – иначе я отпущу руку Арнольда, а он, как видите, палит из бластера, когда нервничает.

– Мы не можем бросить Лизу! – крикнула Жанна и, схватив дядю Сашу за руку, побежала в капсулу. Следом покатил Боббе.

– Бегом! – рявкнул Серебренцев, отпустив наконец руку Арнольда.

Выхватив старомодный револьвер, он выстрелил в сторону показавшейся группы захвата. Бойцы попятились за угол.

– Уходите! – громко предупредил их Серебренцев. – Сейчас здесь будут взрывы.

«Пожар в отсеке стартов, – даже компьютерный голос, кажется, разволновался. – Уровень опасности десять баллов! Отстыковка капсулы номер четыре через две минуты. Внимание! Запущена система прорыва времени и пространства, возможны перегрузки энергетической цепи питания!»

– Пристёгивайтесь живо! – командовал Сергей. – Арнольд, проследи. Не вздумай здесь стрелять, если что, обойдись кулаком.

Арнольд стоял истуканом, глядя, как Жанна, пытаясь справиться с волнением, пристёгивала Лизу к креслу второго пилота.

– Не бойся, – шепнула она ей, – всё будет хорошо.

Лиза кивнула. С дядей Сашей и Жанной ей было не так страшно.

– Пристёгивайся, Калиновский, – Арнольд вдруг почувствовал себя командиром. – Жанка, иди на своё место.

– Тоже мне начальник, – прошипела она в ответ.

– Жанна, не нужно сейчас огорчать Арнольда, – сказал вошедший Серебренцев. – Всё, закрыл шлюз вручную. Как отстыковка?

– Нормально, – не отрываясь от мониторов, ответил Сергей, всё это время набиравший параметры маршрута. – Вылет запущен необратимо.

– А ты молодец, – устало сказал Серебренцев. – Всё-таки гений, не зря я тебя взял в штурманы.

– Иван, зачем ты это затеял? – спросил у него дядя Саша. – Ты представляешь, что работа по исследованию прошлого Земли остановится на годы, десятилетия!

– Плевал я на исследования, – ответил Серебренцев. – Мне до смерти надоело это время. Я хочу стать правителем империи, пусть даже инков или майя, хочу устроить собственный бенефис в истории человечества. Но для этого мне нужно кое-что забрать в пермском периоде.

– У тебя ничего не получится.

Серебренцев только усмехнулся и, заметив Боббе, воскликнул:

– Вот же хитрое ведро с глазами! Я заприметил тебя, когда ты почти улепетнул.

Боббе сердито мигнул светодиодом и подъехал к Лизе, а Серебренцев сел на место командира и, наконец отложив револьвер, подмигнул девочке.

– Закрой глаза. Будут очень неприятные ощущения при прохождении пробоя. В первый раз.

– Есть пробой! – воскликнул Сергей.

– Отлично, – сказал Серебренцев. – Слава прошлому!

Сначала всё было как в обычном космическом перелёте. Лиза ещё во втором классе летала на лунную экскурсию, а в четвёртом – на Марс с мамой и папой.

Потом она вдруг оказалась на Земле, в степи, вместе с папой. Она однажды была там – тогда папа взял её с собой в инспекционную поездку. Сейчас они снова шли по степи, машина бесшумно катила сзади. Над ними плыли кучевые облака, предвещая, как сказал папа, дождь. Ещё он объяснял, где пахнет чабрецом, а где полынью. «Вон низинка, – показывал он рукой, – поэтому там заросли козьей ивы». Пролетела птица – жаворонок, как сказал папа. В нору юркнул суслик, он оказался крупнее, чем представляла себе Лиза. Чабрец и полынь сменились ковылём, его пушистый ковёр расстилался до горизонта. «Смотри, – сказал папа. – Вон там пасётся сайгак». Лиза глядела на кромку неба и земли, но так и не смогла увидеть антилопу. «Подъедем поближе?» – попросила она. «Сбежит», – сказал папа. Под стрёкот кузнечиков они пошли дальше. На рукав Лизы села большая стрекоза. «Мы таких в детстве называли атаманами», – улыбнулся папа, аккуратно снимая с рукава Лизы насекомое. Он посадил стрекозу на ладонь, и та, зашуршав крыльями, взмыла вверх. Она летела, подхватываемая ветром, сопротивляясь ему и выравнивая полёт в сторону вьющейся мошкары. Наконец врезалась в тучу мелких насекомых, хищно хватая их на лету.

Чуть ниже стрекозы пролетел большеголовый пучеглазый ктырь. Вот он схватил муху и мгновенно обездвижил её ядовитым укусом. Лиза летела за ктырём. «Как так получается? – подумала она. – Ведь я никогда прежде не летала». Нырнув под полог ковыля, всё ускоряясь, она понеслась далеко в степь. Испуганная саранча, со стрёкотом брызнув яркими крыльями, летела прочь. Прыткая ящерица, схватив в траве кобылку, пряталась вместе со своим обедом. Жужелицы и чернотелки пытались скрыться в корнях трав. Лиза летела, чувствуя, как волосы растрепались на ветру и парусит одежда. Было здорово и весело. Вылетев из травы, она понеслась к облакам. Достичь их было нелегко – они всё отступали и отступали. Наконец Лиза ворвалась в облако, и прохладный туман охватил её со всех сторон. «Вернусь, расскажу папе, – подумала Лиза. – А куда вернусь?» Непонятно было, в какую сторону нужно лететь. В сплошной водяной взвеси невозможно было определить ни стороны света, ни верх, ни низ. Лиза надеялась увидеть солнце, но туман рассеивал свет. «Почему я не стрекоза? – огорчилась Лиза. – Она легко бы сориентировалась. А я не могу».