Робот вздохнул и направил линзы на чертежи. Может быть, если благоразумно воспользоваться гравитационными генераторами... На астероиде с низким тяготением можно особенно не опасаться падения башни... Но она может разрушиться от одной лишь центростремительной силы.

— Как они смеют! — бушевал Рутвен, швыряя шлем в Фесса. — Какая наглость! — он так сильно дернул за замок своего скафандра, что ткань порвалась. Увидев дыру, он выругался еще громче.

— Рутвен, пожалуйста, перестань! — со страхом подбежала его жена. — Дети...

— Они должны быть на уроках в детской, мадам, или я прикажу Фессу выпороть их! — Рутвен отбросил скафандр, предоставив Фессу подхватить его, и шагнул вперед. — Подлые деревенщины!

— Рутвен! — ахнула жена. — Твои собственные дети?

— Не дети, дура! Собрание!

— Что... О! — глаза Матильды расширились. — Неужели они отказали в твоей просьбе дворянства?

— Нет! Гораздо хуже! Они присвоили мне звание... — голос Рутвена сменился свистом, — звание виконта!

— Виконта? Но как они посмели? Нельзя иметь более низкое звание, чем соседи!

— Совершенно верно! — Рутвен устремился в гостиную и нажал кнопку передачи сообщений. — Я отомщу им! Я унижу их! Как, еще не знаю... но придет время, придет для каждого из них!

— Но ведь теперь вы законный лорд, — заметил Фесс.

— Только чуть-чуть, ты, неблагодарный чинуша! — завопил Рутвен. — Как ты смеешь так ко мне обращаться? Разве не знаешь почтительных форм обращения?

— Но... моя программа не указывает ни на какие нарушения норм этикета...

— Тогда я указываю! — закричал новый виконт. — Ты научишься называть меня «сэр», научишься! Я сегодня же куплю новый модуль!

Замок Гэллоуглас давно перерос свою скромную основу, превратившись в лабиринт башен, соединенных арочными переходами, сказочную мешанину легких металлических мостиков, луковиц куполов и сидящих под ними горгулий. Получилась дикая смесь.

Смешение периодов и стилей архитектуры, все было собрано без вмешательства рациональных или критических стандартов. Иногда сквозь нагромождение украшений рококо еще проглядывала классическая простота первоначального замысла Лоны, но теперь невнимательный прохожий этого бы не заметил. А обратил бы внимание на поразительную безвкусицу нувориша, каковой даже Фесс никогда не видел, а ведь он сто пятьдесят лет наблюдал творения жителей Максимы!

Конечно, он не мог этого сказать, особенно посторонним о зодческом «шедевре» своего хозяина.

Новая программа-модуль позаботилась об этом.

— Как они могли мне отказать?

— Мне жаль, милорд, — логические цепи Фесса перенапрягались. — Но геральдисты на Земле утверждают, что другой дворянский род уже много поколений владеет этим гербом: поле, разделенное на четыре части, с тремя львами и лилиями.

— Так пусть расстанутся с гербом! Сколько они за него хотят?

Внутренне Фесс содрогнулся, но его голосовой аппарат произнес только:

— О, нет, простите, милорд босс! Герб обычно не продается!

— Не говори мне этого! — гневался Рутвен. — У бывших владельцев нет права на этот герб, говорю тебе, потому что я его хочу!

— Ну, конечно, милорд босс! Но у нас нет способа его получить.

— Должен быть способ! Найди способ получить герб! — и Рутвен направился к бару.

Фесс вздохнул и покатился в библиотеку, подключиться к базам данных. Он прекрасно понимал, что никакой род не согласится расстаться со своим гербом, и даже если бы согласился, Геральдический Совет Земли этого не разрешит. Надо, следовательно, создать герб, который, с одной стороны, понравился бы Рутвену, а с другой — не использовался бы другими.

— Прекрасный рисунок, — Рутвен с улыбкой смотрел на чертеж. — В нем так много сказано.

— Да, милорд босс, — Фесс прекрасно понимал, что рисунок говорит только то, что видит в нем зритель.

На схеме был изображен силуэт человека в плаще с посохом в руке, этот человек стоит на неизвестной геологической формации, глядя влево и повернувшись спиной к зрителю. Цвет силуэта серебряный на голубом поле, и Фесс заранее знал, что Рутвену он понравится.

— Шедевр! Разве я не гений?

— Да, сэр, босс милорд! Нет, босс ми... да, милорд!

— Архитектура, каллиграфия, да и сам рисунок — нет преград для моих талантов! Теперь Геральдический Совет не сможет мне отказать!

— Конечно, нет, сэр, босс милорд! — это Фесс мог сказать уверенно: не зря он предварительно тщательно изучил все протоколы Совета и отправил рисунок факсом, как только тот был закончен. Он не стал бы показывать его Рутвену без предварительного одобрения Совета.

— Никто не смеет мне ни в чем отказать, — Рутвен похлопал себя по животу, который за последние годы значительно вырос и приближался к критической массе. — Нет равного мне!