– Ну что же, – сказал в заключении генерал-лейтенант. – Все вопросы решены. В ближайшее время вы получите назначение на должность командира соединения в Северо-Кавказский военный округ.

Каково же было удивление, когда Световитов, войдя вечером в квартиру отцовского знакомого, узнал в хозяине квартиры, пригласившем их в гости, того самого генерал-лейтенанта, с которым утром беседовал в Военном отделе ЦэКа. Теперь он, наконец, запомнил, что это – Овчаров Сергей Фёдорович. Ну а тот обратился к гостям без церемоний и Андрея назвал по имени, на «ты», ибо здесь Андрей уже не был без пяти минут командиром соединения, а перешёл в разряд сына хорошего знакомого, ну а сыновья и есть сыновья – рано их в дружеской обстановке величать по имени и отчеству.

После обычных в таких случаях приветствий, пригласили в гостиную, обставленную строго и даже чуточку старомодно. Стол был уже накрыт, и хозяйка рассадила всех так, что пустым оставалось лишь место возле Андрея.

– Танечка, Танюша, ужинать, – выйдя в коридор, громко сказала хозяйка.

Андрей сидел спиной к двери, оборачиваться посчитал неудобным и увидел Татьяну, когда она уже обходила вокруг стола. Он моментально встал, и, опередив её, отодвинул стул и тут же чуточку двинул его вперёд, помогая удобно устроиться.

– Спасибо, – сказала Татьяна и с интересом посмотрела на Андрея.

Она быстро разгадала планы родителей, но возражать против знакомства не стала, потому что тогда надо было, объяснив причину своего нежелания знакомиться с кем бы то ни было, рассказать об увлечении Теремриным. Их усадили так, что в случае необходимости, они могли и не участвовать в общем разговоре. Но общий разговор оказался интересен всем, да и не хотелось поначалу ни Андрею, ни Татьяне уединяться. У каждого на то были свои причины. Андрей нет-нет да подумывал об Алёне, а Татьяна – о Теремрине. Но в то же время и он, и она понимали бессмысленность этих своих мыслей и нереальность каких-либо надежд. Правда, если Татьяна в таких догадках была права, то Андрей не подозревал, что глубоко ошибается. Не зная правды, он решил, что давно уже пора забыть Алёну и подумать о своём будущем, о своей семье. С удовольствием наблюдая за общением отца с родителями Татьяны, всё более убеждался, что это люди одних взглядов, одного мировоззрения, одного воспитания, словом, одного круга. И пусть не на основе собственного опыта, а в результате нравоучений отца, но он пришёл к выводу, что совместимость родителей играет в семейном счастье детей заметную, если не решающую роль.

Они с Татьяной некоторое время прислушивались к разговорам. Отец рассказывал, что начинает большой роман о войне, в котором надеется сказать, если и не всю правду, ибо всю правду не знает, наверное, никто, то, во всяком случае, максимально приблизиться к освещению истины. Коснулся в разговоре самого болезненного вопроса – внезапного нападения фашистской Германии, которое, как принято писать, прозевали. Андрею стало интересно, но он, заметив, что Татьяна скучает, посчитал необходимым отвлечься от разговора, чтобы попробовать развлечь её, решив, что ещё найдёт время взять у отца и прочитать заинтересовавшие его главы.

– Вы, как я слышал, преподаёте в военной академии? – спросил он у Татьяны.

– Преподаю, – односложно ответила она.

– И как воспринимают слушатели столь юную преподавательницу? Ведь вы, по существу, их ровесница.

– Всё зависит от того, как себя поставишь в отношениях с людьми. Видимо, у меня это получается. Панибратства и всяких там шуточек не люблю и не допускаю.

Это прозвучало, как очень тонкий намёк на то, что не нужно слишком надеяться на какие-то отношения.

– Я приветствую такой стиль поведения, – сказал Андрей.

– Вы служите в Калинине? – неожиданно спросила Татьяна.

– В Калинине.

– Там командовал дивизией муж моей сестры.

– Стрихнин? – удивлённо переспросил Световитов.

– Он самый. Ну и как он вам?

Световитов пожал плечами. Не хотелось ворошить старое и критиковать бывшего командира.

– Или он вам пришёлся по душе? – спросила Татьяна.

– Этого я не сказал, да и не могу сказать. Скорее напротив.

– Слава Богу, – заметила Татьяна, несколько потеплев. – Он ведь от имени отца перевод этот себе пробивал, а отец и понятия о том не имел. Едва ли не последним узнал. Скверный человек, нечестный человек.

– Это я заметил. Если б не боевой мой комбат Дмитрий Николаевич Теремрин, худо бы мне пришлось в дивизии. Стрихнин меня сразу невзлюбил.

– Как вы сказали? Теремрин?

– Вы его знаете?

– Нет, – спохватившись, привела в норму свой тон Татьяна и сказала с нарочитым безразличием. – Книги его читала. Волнующие книги.

– А я, признаться, не читал. Да и не виделись мы с тех пор, как его «там» ранило. Героический комбат. Хотел встретиться с ним, поговорить, но сегодня узнал, что он в командировку уехал, в Пятигорск.

Услышав о командировке Теремрина, Татьяна вдруг с интересом посмотрела на Андрея. Был он очень недурён собою, высок, статен, волосы русые, взгляд добрый и внимательный – открытый взгляд.

– А вы когда уезжаете в Калинин?

– Видимо, завтра. Ну а к новому месту службы, в Краснодарский край, когда прикажут. Одна осталась проблема, – с улыбкой прибавил он к сказанному: – Рекомендуют вот не затягивать с женитьбой, всё же командиром дивизии назначают.