– Эй! – возмутилась я.

– Плохо играешь, - фыркнул Охвайс, ненавязчиво оттаскивая меня подальше. Настолько ненавязчиво, что я, уперев каблуки в пирс, не могла остановить движение. Но надо заметить, держал он не за руку, а за рукав футболки. – Спорим, если спросить она твое имя не назовет. Ния, ты решила побыть сводницей? Интриганка. Но я тебя сейчас разочарую – ничего не получится. Мне приелись девушки, которые сами прыгают на шею.

– Ага, - протянула я. Кому-то захотелось новых впечатлений. Интересно, а если я сейчас окуну его в море, это будет достаточно освежающе?

– Ой, параходик приплыл, - умилился Охвайс, будто он на необитаемом острове всю жизнь жил и тут явились белые люди, чтобы обменять ракушки на золото.

Ну, он сам дал совет, как заставить миллиардера потерять ко мне интерес. Мда, это даже в моей голове дико звучит. Решено, следующий кандидат в мужья обязательно будет с медицинским образованием. При такой жизни домашний психолог точно не помешает.

Пока Охвайс восторженно смотрел на приближающий пароход, я примерялась как бы лучше запрыгнуть ему на шею. Но в результате запаниковала, запнулась и, взмахнув руками, впечаталась в нага. Не ожидавший атаки Генри зашатался, неловко отступил назад, ухватив меня за талию. А это больно, между прочим!

Взвизгнув, я толкнула его в грудь. Правый и левый метнулись к нам, но было поздно. Словно нехотя, тело миллиардера накренилось через перила, и мы слаженным дуэтом полетели в воду.

Я только захрипела, оказавшись сидящей на огромной белой змее, которая не думала уходить под воду, а скользила по поверхности.

Если подойти с чисто теоретической точки зрения – я села Охвайсу на шею. И ножки свесила.

Я лишь чудом не опозорилась вульгарным визгом, крепче сжав ногами скользкие бока. Охвайс заложил несколько крутых виражей и приподнял морду, насмешливо косясь на меня.

– Только попробуй, - я сердито пригрозила нагу, легко распознав подставу. Нырнуть он, видишь ли, захотел!

Мне показалась или я услышала мягкий смех в голове: «Трусиха!». В отпуске обычно здоровье поправляют, а я гроблю. Вот уже до фантомных голосов наотдыхалась!

Мы ловко сманеврировали между опорными столбами пирса на радость публике. Я следом успела услышать хныканье какого-то ребенка:

– Мама, я тоже хочу на змейке покататься!

Махнусь не глядя, только снимите меня отсюда!

Я так, по крайней мере, думала до ответа матери отпрыска:

– Тетя не катается. Это брачные обычаи нагов. Дядя тетю должен на спине прокатить, а потом у них детки появятся.

Что-что там у нас появится?! Впрочем, уже не важно. Мне и первой части фразы хватило, чтобы ласточкой сигануть в воду со скользкой спины.

Пока я барахталась, рядом со мной начали рассекать еще две уже черные змеи. Нет уж дудки, сама доберусь до берега! Ну их с их традициями. Вот так подержишься за кого-нибудь и хоп – ты уже мать целого выводка.

– Зря распереживалась, - хохотнул Охвайс на берегу, пока я пыталась отжать одежду, не снимая ее с себя. Тот еще аттракцион. В таком виде я разве что полы в отеле помою. – Смысл обряда несколько иной, нежели просто прокатить на спине. Или ты испугалась, что на новостных листках появиться статья под заголовком «Охвайс в закат увез фею в неизвестном направлении!»? Так похищение при огромном скоплении народа организовывать глупо.

Он считает, что успокоил меня? Я как бы до этого о краже и не думала!

Чтобы понять как такой, мягко говоря, не самый адекватный наг смог сколотить состояние, достаточно столкнуться один раз с его «хочу!». Охвайс жаждал покататься на пароходе и вот мы плывем. Причем, после нашего десятибалльного нырка, он заставил задержаться с отбытием на целый час. И никто спорить с альбиносом не рискнул. Разве что я попыталась воззвать к логике. Но кто бы стал меня слушать.

Плывем, значит. Мы с миллиардером на носу, а позади нас зона отчуждения. Странно косятся другие пассажиры, среди которых и Жоржетта под пристальным надзором правого и левого.

– И не боятся они тебя со мной наедине оставлять, - я удивленно фыркнула. – А вдруг столкну опять в воду?

– А что им переживать? – Охвайс странно поглядел красными глазками на толпу сзади. Народ дружно отшатнулся. Пароход подозрительно качнулся. – Ты же своя.

– О как, - я уронила лицо на ладонь. – Ну да. Второй день все же знакомы. Ближе просто некуда. Кстати, о том, что ты говорил ночью – я категорически не согласна.

– Конечно, не согласна, - наг пожал плечами, будто отказ само собой разумеющееся. – В этом-то и смак.