— Валерия, — я слегка склонил голову перед девушкой. — Приглашаю тебя на танец, — и протянул руку в надежде, что мне не откажут.

— В этой разрухе только и осталось, что танцевать, — вздохнула обреченно она, и её теплые пальцы опустились на мою ладонь. Слегка сжал их и потянул девушку к себе. Она неуверенно шагнула. В ногах хмыкнул саркастически Демогон. Её рука осторожно опустилась на моё плечо.

Через минуту мы вальсировали по обломкам на кухне. Музыка заглушала стуки соседей в стену. Моя ладонь покоилась на её тонкой талии, и я прижимал девушку к себе до неприличия близко, вдыхая тонкий аромат духов. Она танцевала невероятно грациозно, а в её глазах играли искорки озорства. Шаг, шаг, поворот, сердце пропустило удар. Тепло её тела, наши соприкосновения, её легкая улыбка на губах и нежный румянец на щеках. Наши движения были синхронными, словно мы танцевали и раньше, много миллионов раз. Мы сливались в единое целое, и с каждым движением я всё больше не хотел отпускать её. Неужели она чувствовала то же, что и я?

Я наклонился и прошептал прямо над её ухом:

— Прости меня.

И снова отодвинулся, увлекая Леру в танец и не давая ей ответить. Сила её души плавно текла по моей крови и переплеталась с моей магией, даря мне практически возможности бога. Словно в замедленном кино, кухня стала возвращать себе прежний вид, вызвав

удивленное восклицание у Леры. Сколько бы всего я отдал в тот момент, чтобы поцеловать её непокорные губы. Но мы продолжали кружиться в танце.

Закончился трек, закончился и ремонт в квартире. Наступила оглушающая тишина. Соседей, похоже, угомонил Демогон своей магией.

— Это было невероятно, — с восхищением произнесла Лера и в эмоциях поцеловала меня в щеку. Её теплые губы обожгли меня и усилили мои возможности. Страшно представить, какую силу я приобрету, когда мы станем настоящей парой.

— Предлагаю пойти ко мне на работу, — предложил я, с неохотой отпуская Леру из своих объятий. — У меня там хранятся кое-какие материалы.

— Я тоже пойду, — тут же проорал радостно Демогон, разрушая остатки очарования танцем.

— И Сидорченко опять запугаешь до смерти, — поморщился я словно от зубной боли, ярко представив как Демогон ловко начнёт доводить второго участкового, с которым мы занимали один кабинет. Анатолий последнее время пристрастился к чаю с пустырником, считая, что у него нервный срыв из-за стресса на работе. Демогона он принял за галлюцинацию, когда они случайно столкнулись в туалете месяц назад. С тех пор психотерапевт регулярно пугал Толика, забавляя себя в особо тоскливые дни.

В подъезде на первом этаже мы столкнулись с соседкой, которая вызывала полицию.

— Быстро вы, — неодобрительно произнесла она, бесцеремонно прожигая меня осуждающим взглядом.

— Часть ремонта закончили, — расплылся в хищной улыбке я, обещая мгновенную расправу, если в мою жизнь еще раз засунут любопытный нос. Лицо у бабульки вытянулось от ужаса, и она машинально схватилась за грудную клетку.

— Валентина Фёдоровна, что с вами? — подхватила Лера падающую несчастную, не выдержавшую мою драконью харизму.

— Да что-то сердце вдруг прихватило, — пробормотала Валентина Фёдоровна. — Полежать мне надо.

— Может скорую? — продолжила волноваться Лера. Ничего не оставалось, как присоединиться к помощи. Только я подхватил под руку беспомощное тело, как бабулька попыталась резво рвануть в сторону своей квартиры. Не отпустил, применяя к ней магию. Тем более с сердцем действительно у неё было не всё хорошо, да и давление зашкаливало. Мне не хватало только ещё того, чтобы Лера объявила меня убийцей старушек.

— А знаете, мне лучше, — Валентина Федоровна загадочно посмотрела на меня словно поняла, что именно я повлиял на её здоровье.

— Уверены? — не успокаивалась Лера. Демогон, к счастью, продолжал усердно молчать, выполняя условия договора, по которому я согласился взять его с собой.

— О-о, мне очень хорошо, — бабулька уверенно встала на ноги и освободилась от нашей помощи. Похоже я перестарался, волосы у Валентины Федоровны заиграли веселой рыжиной, да и морщины сгладились и лицо заметно помолодело. Скинул ей четыре десятка лет, как минимум. Представил, как корчится сейчас от смеха невидимый Демогон, радуясь моей новой неудаче. Оставлю подлеца на этой планете, чтобы меньше зазнавался.

Лера с недоумением смотрела в спину шустро бегущей вверх по лестнице Валентине Фёдоровне.

— Странно, такие внезапные перемены, — тихо произнесла она и покосилась на меня: — Это ты сделал?

— Случайно получилось, — пожал неопределенно плечами я, в глубине души понимая, что скорее всего Лера не одобрит моё самоуправство с возрастом Валентины Фёдоровны. Люди всегда были странными по отношению к течению жизни. Никогда этого не понимал. Хорошо, что Демогон не знает об особенностях поцелуев в истинной паре. Срок жизни Леры увеличится в сотни раз, она не будет стареть, а её магия начнет проявлять себя сильнее, и древние знания сами всплывут в памяти.

— Ха! — внезапно подал голос Демогон. — Косорукий, — резюмировал гаденько он и замолчал.

Мы вышли из подъезда, и Лера попросила, нажимая на брелке от автомобиля кнопку открывания дверей:

— Расскажи мне о Хамелеоне всё что знаешь.

— Постараюсь, — согласился я, запуская в автомобиль на заднее сидение Демогона. Усевшись рядом с Лерой впереди, принялся обрисовывать портрет преступника.

— Хамелеон самый старый из существующих драконов, — автомобиль мягко тронулся, Лера уверенно повернула руль, и мы выехали из двора. — Про его детство мне мало что известно. Могу с уверенностью сказать, что чем старше он становился, тем больше ему требовалось душ. Соответственно количество жертв среди людей увеличивалось. Постепенно он стал переходить на души драконов послабее себя. Ловили его долго. Он умеет превращаться в любого чью душу поглотил. Из-за этого его очень сложно выследить. Да и здесь он почти весь год был крайне осторожен. Весьма странно что Хамелеон так откровенно принялся поглощать души. Наглости ему не занимать, но и с головой он всегда дружил. Первый раз я выслеживал его почти десять лет.