Я стушевался. Жестокое убийство, которым закончилась дуэль между мной и молодым бретером, до сих пор лежало на душе тяжелым камнем. Раньше я убивал по нужде, защищая себя и Лу, или в бою. Тут же я загнал молодого парня в угол и насадил на обломок копья, будто цыпленка. На глазах у десятка дворян и аристократов рангом повыше. И хотя основная память подсовывала мне вариант того, что это бретер пытался меня убить, а я лишь защищался, реальность потихоньку находила путь наверх. Я знал, что реально наслаждался тем, что убиваю юнца с особой изощренностью.

– Орвист поедет с тобой, – продолжил король.

– Почему именно виконт?

– Он же твой личный соглядатай, ты что, забыл? – усмехнулся Кай Фотен, попутно отпивая из кубка еще вина.

– Я останусь тут еще на несколько недель, ты поедешь с Орвистом и Илием, – подала голос Лу. – Пока войска не выдвинутся на восточную границу, потом я тоже приеду.

Вот это было неожиданной новостью, и я вцепился в руку богини, как утопающий в спасательный круг. После периода безумия, ссор, размолвок, секретов и всей вот этой грязи, которая всплыла за несколько недель до штурма и после, сейчас мы были с ней как никогда близки. Не знаю, принял ли я ее слова о том, что мое безумие ее никак не коснется, и она не подставляет меня для того, чтобы прикрыть свою задницу, или же поверил ее обещанию больше никогда мне не лгать. Но все вернулось на круги своя, как когда мы втроем ютились в маленьких комнатушках при постоялых дворах или вообще, выживали в доках. Лу почти поселилась в моих покоях, но вместо тренировок и занятий мы просто много говорили.

Я рассказывал ей то, что знал о медицине, технике, математике, физике. Рисовал механизмы, рассказывал о своей прошлой жизни. Богиня внимательно слушала, задавала вопросы, смеялась глупости земного мироустройства. Особенно ее удивляли ненасильственные методы, к которым стремилось цивилизованное общество, но в целом, она находила в этом смысл, когда я напоминал ей о силе оружия, которое изобрели в моем мире.

Часто мы просто сидели и молчали. Лу, сидя в облюбованном ею кресле, попивала душистый отвар сладких трав, я же тягал свое «лекарство» – смесь, которая подавляла мои ментальные способности. Еще бы камин и пару собак, и мы могли бы сойти за старую женатую пару на пенсии, которая наслаждается тишиной, покоем и обществом друг друга.

Часто к нам присоединялся Илий или Орвист, пару раз даже заходила Вила де Шонц, но так, из вежливости. В основном мы были с Лу вдвоем.

Сейчас же мне предлагалось остаться в компании одного лишь виконта и отправиться к черту на рога – я был практически уверен, что король пожаловал мне поместье и земли в самой жопе мира, что было не жалко отдать на дело возвышения своего фаворита. Тем более, земли меня никогда не интересовали.

Обсудили детали. Гарен заверил, что подготовит для меня целый мешок трав, подавляющих способности к магии разума, так что хватит мне этого запаса минимум на полгода, а если буду ставить настаиваться их на ночь – то и на год. Вила сообщила, что отправила в поместье приказчика и там все сейчас активно готовят к моему прибытию, виконт же молчал, принимая волю короля как должное. Видимо, гвардейцу было все равно, как именно служить своему королю. Хотя для того, чтобы понять, что молодой человек тоскует из-за того, что ему придется бросить своих боевых товарищей и отправиться сторожить мое бренное тело, никаких ментальных способностей и не нужно. Это нет-нет, да и мелькало во взгляде рослого бойца.

Последней заговорила Лу:

– Антон, мне надо помочь королю с делами при дворе, раз уж ты сейчас не можешь заниматься ментальной магией. Закончить и твои дела в том числе, что касается снабжения армии. Эти записи… Уцелели в твоем кабинете. А потом я обязательно приеду к тебе, мне на линии фронта делать особо нечего.

Война с Паринией переходила в долгую фазу. Так как восточным соседям не удалось взять Пите с наскока, то сейчас Клерии грозили частые стычки и несколько крупных сражений недалеко от границы – короля Фотена еще разок попробуют на зуб. Ничего важного к востоку от Пите в королевстве не было, так что если паринийцы и будут прорываться вглубь страны, то возьмут столицу в осаду и попробуют выбить Кая Фотена на запад страны, где уже смогут вместе с гонгорцами взять клерийского монарха в тиски.

Дипломатическая миссия при гонгорском престоле все еще работала и, судя по приходящим донесениям, гордый монарх западного королевства не опустится до военной хитрости паринийцев и не ударит по порту Миллер втихую. Будет объявлена официальная война и только после того, как гонцы вернутся на родину и подтвердят, что Кай Фотен получил сообщение, войска королевства двинутся к полуострову Фейн.

Ответить на то, что Лу останется при дворе на какое-то время, пока я двинусь к поместью на «лечение», мне было нечего, так что я просто еще раз крепко сжал ладонь богини, показывая, что очень жду ее скорейшего возвращения.

Когда все начали расходиться, Кай попросил меня остаться еще на кубок вина – властно блеснув при этом глазами в ответ на осуждающий взгляд Гарена – поговорить о наших делах с глазу на глаз.

– Антон, я понимаю, как это выглядит, но сейчас тебе оставаться тут слишком опасно.

Король будто оправдывался за принятое решение, но мои мысли сейчас двигались в совершенно другом направлении.

– Технически, ты попадаешь в опалу. Официальный повод – жестокость во время дуэли по отношению к бретеру Вилсов, – продолжил монарх, – но по факту, тебе просто вредно сейчас оставаться в столице. Лу сказала, что ты залез в ресурсы души тогда, во время битвы. Это так?

Я молча кивнул, прикидывая в уме, что можно, а чего нельзя говорить монарху. Собравшись с духом, я начал рассказывать молодому королю о своем сражении с волками. Как только я упомянул дорогу к Пите, король встрепенулся:

– Да, я помню, ты что-то такое говорил. Как это вообще связано со штурмом?

Я поведал Каю, какой ценой мне пришлось отбиваться от хищников, наблюдая за реакцией монарха. Сказать, что он был обескуражен – не сказать ничего.

– И тогда ты впервые… Зачерпнул из души?