– Ой, да ладно, не тушуйся ты так. Это просто я такая любопытная, да и узнала от мореходов случайно, что скоро повезут какого-то барона с торговым караваном. Долго обсуждали, зубоскалили. Не любят на Бланде послов.

– И что это? Твой корабль? И все на нем – твои марионетки?

Мне было не по себе. Я оказался посреди моря, в невероятной дали от берега один на один с божеством, чьи мотивы были мне не до конца понятны. Любопытство? Вряд ли.

– Да что ты, нет конечно. Настоящий это корабль, да и моряки на нем – обычные люди. Нет у меня рабов, да и не нужны они мне.

– И от чего же не нужны? Вон, рулевой вообще вроде ничего не видит…

– Ну, сам подумай, умный же, сам сказал, – Оранса назидательно подняла палец, – человек Мудрого Софа!

Я промолчал, глядя куда-то во тьму, за пределы света масляного фонаря на мачте.

– Эх. Ну ладно. Каждый моряк – немного мой жрец. Они все молятся мне, просят ветра, помощи. Кому-то я отвечаю, кого-то учу, ведь я – самый опытный мореход этого мира, – богиня задорно рассмеялась, – кого-то я игнорирую. Смотря насколько усердно меня зовут.

– И меня ты проигнорировать не смогла? Я не тебя звал.

– Ну как такое проигнорируешь, ну? Истинный Жрец, который воскресил малышку Лу, совершил невозможное, поплывет морем, да еще так далеко. Я решила, так уж и быть, поплыву с тобой в Ламхитан. Давно не была на юге, на самом деле.

– То есть все это – просто из любопытства?

Я окинул рукой корабль, который был полностью подконтролен власти Орансы.

– А почему нет? Боги тоже подвержены страстям, просто у вас, людей, они свои, а у нас – свои. Вот мне интересно, на что еще ты способен, Антон Тинт, удивительный счетовод из другого мира.

Понятно. Еще одно разумное существо знает мою большую тайну. Я мысленно чертыхнулся, чем вызвал у Орансы приступ смеха.

– Антон, эх, Антон! Видимо, ты вообще не осознаешь, какой переполох устроил там, среди богов, своей выходкой на берегу порта Миллер! А потом смертный сотрясает основы мироздания своим зовом! А когда ему снятся сны – все вокруг ходуном ходит! Да ты в курсе, что если бы не я, то вся команда бы смотрела твои сны и сходила от этого с ума? Это тебе бездна уже, как дом родной, породнился ты с ней. А простого смертного такое видение и убить может. Да и отголоски твоего зова каждую ночь уходят туда. В пустоту.

– То есть, я не сплю?

– Ну почему же, спишь. Только ты и там тоже, ты же оставил в бездне часть души? Я же вижу.

Богиня ткнула пальцем в грудь, там, где было мое средоточие души. Точнее, было то, что осталось после погрома Лу и битвы за Пите.

Я рефлекторно запахнул куртку, будто бы это могло сокрыть то, что делало меня – мной, от взора богини. Ага, если бы.

– На самом деле, я хотела поговорить с тобой о твоих других снах. О кораблях, что идут к берегам Шаринского Княжества. О кораблях с неизвестными знаками на бортах.

На это можно было только отмахнуться. Это все были фантазии и я был в этом уверен:

– Я наводил справки, богиня. Нет никаких кораблей, и не было. Это все просто мое воображение.

Оранса встала со своего места и посмотрела куда-то вдаль.

– Боги тоже видят сны, юноша. Только это не фантазии, а видения о возможном будущем. Вероятности. Произойдет или нет. Вот сейчас идем мы мимо ламийского залива. Ты думаешь, тут бы всегда было так тихо? Нет. Была вероятность бури, но этого не случилось. В том числе и из-за меня. А вот случатся ли корабли, которые ты видишь каждую ночь – вот в чем вопрос. Это недоступно ни мне, ни прочим богам. Я даже не уверена, видят ли это будущее Семеро, хотя они могущественны.

– О да, я в этом уже успел убедиться, – кисло сообщил я.

Богиня скользнула взглядом по моим волосам, из которых сейчас бесстыдно торчала красная прядь – метка, что оставил на мне Пал. Как заклеймил.

– Зря ты так относишься к дару Первородного. Я понимаю, почему ты боишься посоха, почему боишься пользоваться мощью Сиятельного Воина, но зря ты его отталкиваешь. Пал всегда честен и прям, но еще он горд и даже свиреп. Не зацепи его слишком сильно, иначе придется поплатиться: он отвернется от тебя, недостойного его благодати, в самый неподходящий момент.

Вот эти слова богини были важны. И в самом деле? Ну да, подставил меня Пал с этой прядью, но ведь он дал мне и силы, и возможности. Которыми я во всю пользовался во время войны. А в чем суть любого столкновения? Зачем вообще люди сражаются? Если говорить очень просто – чтобы принудить другую сторону к миру на своих условиях. А каковы эти условия – это уже другое дело. Так может, ради сохранения мира мне стоит чаще демонстрировать ту мощь, что даровал мне сын Матери?

Но вместо вопросов о Первородном я спросил другое. Что меня на самом деле волновало.