Всего несколько лет отделяют нас от «конца света». Уже звучат тревожные голоса: Земля дает трещины! В период разрушительных землетрясений планету охватывает пандемия коронавируса. Из-за карантинных мер закрываются предприятия, отмечаются перебои в снабжении продовольственными товарами. Несмотря на самоотверженные усилия медиков в борьбе с заразной болезнью, во всех странах с устрашающей скоростью растет смертность. Среди населения – паника, агрессия, психические отклонения. Авторитетные ученые утверждают: точка невозврата пройдена…
Это не сюжет очередного голливудского блокбастера, а самая что ни на есть объективная реальность, высвеченная шокирующими фактами в новой книге Бориса Островского.
Роман-антиутопия написан в лучших традициях Рэя Брэдбери и братьев Стругацких – его отличают глубокая философско-этическая составляющая, своеобразная сюжетная композиция, драматические коллизии и прекрасный литературный язык.
Часть I. Игры калейдоскопа
Богу недурно удалась природа, но с человеком у него вышла осечка.
Эпилог
Все персонажи книги являются чистым вымыслом автора
Нетвердой походкой Петр двигался по узкому извилистому коридору. Будто отходя от глубокого сна, он пытался вспомнить, как оказался в этом незнакомом пространстве. Слегка мутило, болели мышцы, как после непривычной физической нагрузки.
В конце коридора, облокотившись о стену, стоял среднего роста человек, лет под шестьдесят, в клетчатом жилете, надвинутой почти на уши широкополой шляпе, и синих, как у слепых, очках на мясистом носу. Резинки на рукавах, и коричневые нашлепки на локтях голубой рубашки делали его похожим на клерка. Увидев Петра, человек приветливо улыбнулся и поманил его пальцем. Они прошли в небольшую квадратную комнату без окон. Свисающая с низкого потолка запыленная лампа слабо освещала стол, два стула, выщербины на бетонном полу. У стены в полумраке вырисовывалась кушетка, какие обычно стоят во врачебных кабинетах. «Будут допрашивать, – с грустной иронией подумал Петр. – Интересно, в чем я провинился?»
– Как вы себя чувствуете? – участливо спросил «клерк».
Опустившись на стул, Петр неопределенно пожал плечами. Потом вскинулся:
– Может, объясните, где я?
– Да вы, пожалуйста, не волнуйтесь, скоро все поймете.
Нахмурившись, Петр постучал костяшками пальцев по столу:
– Нет уж, сейчас же и объясните.
Несколько мгновений «клерк» поверх очков испытующе смотрел на Петра. Потом, опершись руками о стол, наклонился над ним:
– Некоторые падают в обморок, узнав, где находятся. Вы не упадете?
– Я же сижу, – огрызнулся Петр.
– Прекрасно! – «Клерк» потер ладоши и шагнул в темный угол комнаты. Оттуда с дребезжаще-металлическими нотками, как из простуженного репродуктора, стали вылетать слова. – Вы, уважаемый, завершили земной путь и прибыли в обитель, которую на Земле называют тем светом. Это помещение, как и мое обличье, голограммы, призванные предупреждать психологический шок у вновь прибывающих. Совсем скоро вы обретете естественное эфирное тело и будете чувствовать себя намного свободнее. Боли, которые вы испытываете – фантомные, – связаны с обстоятельствами вашей скоропостижной смерти. Они скоро пройдут… Полагаю, вам не терпится узнать, отчего на небесах оказались? Нет, правда, хотите узнать? А вас… – из полумрака зловеще сверкнули синевой очки, – вас волки живьем сожрали…
«Похоже, этот тип надо мной глумится, – вознегодовал Петр. – Надо бы в коридор выйти, встретить кого-нибудь, прояснить ситуацию». Петр привстал, но там, где минуту назад находилась дверь, виднелась сплошная розовато-серая, с разводами стена. Это, конечно, сон, так не бывает. Отчаянно захотелось проснуться сейчас же, Петр даже затряс головой. Но проснуться не получалось.
Между тем в сознание, словно гвозди, вколачивались слова «клерка:
– При вознесении вы, любезный, умудрились растянуть орбиту весьма крупной кометы, да так, что она пересеклась с орбитой Земли. Вы отдавали себе отчет, к каким последствиям это могло привести?! Орбиту мы, конечно, выправили. Но ваше своеволие обусловило нежелательный побочный эффект: возникшие вблизи колец Сатурна аномальные колебания гравитационного поля вернули на Землю духовную субстанцию свежеумершего человека. Этот юноша вновь здравствует на Земле. К тому же его материальное тело обрело некоторые качества, которые могут сильно смущать людей. Это очень плохо…
В голове у Петра вертелся смерч, состоящий из клочков едва осознаваемых мыслей, все происходящее воспринималось им как мрачный кафкианский абсурд. Сон ли это? Галлюцинации? В любом случае, он ничего не может изменить. Протестный напряг быстро угасал, тело обмякло. Оставалось одно: ждать, что будет дальше.
«Клерк» вышел из темного угла, уселся на стул напротив Петра:
– Скажите, вы когда-нибудь увлекались бильярдом? – Его голос вновь звучал доброжелательно и естественно.
– Не увлекался, – пробурчал Петр.
– Ах, не увлекались, – с ноткой разочарования воскликнул визави. – Знаете, я тоже не держал в руках кий, но иногда с интересом наблюдаю игру. Когда шар ударяет по шару, лежащему в противоположном углу, потом еще по одному, а тот, последний, отскочив от бортика, влетает точно в лузу… Это нечто! Меня восхищает способность иных игроков буквально в несколько секунд нарисовать в своем воображении оптимальную траекторию шара, просчитать силу и направление удара. Это же поэзия!..
– С чего это вы о бильярде спросили? – невольно ввязался в разговор Петр.
– Ну как же, как же! – заерзал на стуле «клерк». – Кто, как не вы, вызывали землетрясения за тысячу километров, перенаправляя потоки сейсмической энергии! Ну, скажите на милость, как это в вашей голове вдруг возникала сеть геологических разломов, по которой устремлялась энергия?
– Не вдруг, – усмехнулся Петр; ему стало смешно оттого, как хитро незнакомец подобрался к разговору о его профессии. – Я проводил на компьютере расчеты…
– Э, нет! – «Клерк» высоко поднял указательный палец. – Именно «вдруг» в вашей голове возникала схема, а уж потом вы проводили контрольные расчеты. Это что, интуиция у вас такая?