— Ииии… — испуганно икнул Омаеда.

— Омаеда, — Шаолинь безучастно смотрела на растёкшееся реяцу вокруг Бараггана.

— Да, капитан…

— Бежим…

— Не сбежите… Респира! — вокруг Бараггана распространилась фиолетовая дымка, что начала преследовать Омаеду и Шаолинь. Хорошо хоть не додумались его атаковать, ведь его тело покрыто такой же дымкой и, судя по всему, разрушает любое воздействие. Или, как говорит сам Барагган: состаривает.

Барагган преследовал в первую очередь Шаолинь, направив на неё Респиру. Даже с помощью Сору она не смогла удрать, слишком истощила свой организм Волей во время сражения с Фрассьоном. Дура! Говорил же ей, что когда она уверена в победе без Воли Вооружения — не применять ту. Она слишком быстро истощается у неё… Респира поглотила левую руку моей жены, моментально начав трансформировать её в кости.

— Омаеда! Срочно! Отруби мою левую руку!

— Но Капитан! — возразил он, начав сомневаться.

— РУБИ! — приказ прозвучал настолько громко, что услышали его, казалось и в Обществе Душ.

Я взглянул на полыхнувшего интересом Главнокомандующего… Его взгляд был безучастным, хотя он понимает, что я вмешаюсь и в это сражение. Слишком многое поставлено на кон. Я не привык терять, по крайней мере, своих женщин. И за них порву любого на все флаги мира… Шаолинь исчезла, применив Сору… А вот Барагган решил пока поиграть в догонялки с Омаедой… Тот, недолго думая, отвлекал старика любыми доступными способами. В основном — крушил местность своим высвобожденным занпакто и обрушивал остатки на Бараггана. А тот просто старил эти остатки. Так и бы и продолжалось, и всё закончилось в будущем смертью Омаеды, если бы, наконец, Шаолинь не применила Банкай…

— Банкай! — синий столб реяцу ударил в небо, сигнализируя о применении Банкая. — Джакухо Раикобен! (прим. Автора — для не любителей японщины: Хлыст молний шершня)

Внешний вид Шаолинь во время Банкая преображается. По сути — она становится ракетоносицей. Она так же обернула вокруг себя ленты, которые привяжет к зданию, чтобы нивелировать отдачу… Полностью золотая, громоздкая и неуклюжая ракетная установка. Она нивелировала все сильные стороны моей жены: скорость и лёгкость. Сейчас она не способна показывать то, что привыкла. Обычно — Банкаи логичное продолжение Шикая. Это, к примеру, наблюдается у меня, Генрюсая, Хицугаи, Бьякуи, Коммамуры, Маюри и Укитаке. Впрочем есть личности у которых суть и сила Банкая и Шикая различаются: как небо и земля. Это Шаолинь, Унохана и Кьёраку… Вот кто бы догадался, что у Кьёраку — «такой Банкай»? Его Шикай обращает детские игры в реальность, а вот Банкай… Ничего связанного с детскими играми там нет, даже больше скажу — детям его Банкай показывать противопоказанно, за счёт демонстрации элементов суицида.

— Этот Банкай оскорбляет мою гордость как члена отряда тайных операций. Из-за его огромной формы я едва могу скрыть себя. Из-за его веса на мне мои движения ограничены. И его метод атаки слишком ярок, чтобы считаться «убийством», — сказала она Бараггану.

Зато действенный метод аннигиляции. Но, впрочем, она всегда не любила его применять. Громоздкость Банкая — противоречила психологии тихой убийцы-Шаолинь. Она нацелила ракету на Бараггана.

— Хм? — посмотрел она в её сторону.

— Получай, — ракета стартанула в сторону Арранкара, быстро преодолев разделяющее их расстояние.

Отдача взрыва, который оказался довольно мощным, отшвырнула мою жену назад, впрочем, как и Омаеду. И лента, которая должна была её удерживать — порвалась из-за невероятной мощи взрыва… Сору… Я переместился, словив её перед тем, как она врезалась в здание…

— Ом… маеда? — спросила она, когда я словил её тело.

— Не совсем, — ответил я.

— А… Это ты, дорогой, — она подалась назад, прислонившись ещё больше к моему телу. — Кха… Я справилась.

— Ты слишком быстро использовала Волю, — покачал головой я. — Её следовало использовать не против Фрассьона, а против Эспады…

— Я понятия не имела того, как быстро она потратиться во время реального боя, — покачала головой Шаолинь.

— Капитан! Капи… таны! — появился рядом с нами Омаеда. — Мы справились!

— Мы? — спросила Шаолинь, добавив в голос скепсиса.

— Вы, Капитан, — сказал Омаеда. — Я так рад!

— Ты рад потому, что если бы не я — пришлось бы сражаться тебе, — фыркнула Шаолинь.

— Не говорите так, капитан! — запротестовал Омаеда. — Я нисколько не сомневался в вашей победе!

Раздался звук раскрываемой Гарганты.

— Кажется, Айзен недоволен быстрым проигрышем некоторых сошек, — заметил я. — И приготовил им замену.

— Нет! Нет! Они же были невероятно сильны! — заныл Омаеда. — Если мы еле-еле справились с этими, то что нам делать с новыми? Мы все умрём?

— Омаеда! — Шаолинь отстранилась от меня.

— Да-да, Капитан? — Омаеда изобразил что внимательно слушает Сой-Фон.

Она взяла и с размаху влупила ему по мужскому достоинству… Шаолинь никогда не изменится… Это точно.

— Заткнись! — сказала она скрючившемуся Омаеде.

Гарганта была довольно огромной… Я сосредоточил Волю Наблюдения на новых соперников…

— О нет, — вздохнул разочарованно. — Похоже — проблемы только начинаются.

Там, в дыму от взрыва Банкая Шаолинь я почувствовал ауру Бараггана. Так он выжил? После такого? Примени Шаолинь Волю — и она бы его гарантированно убила. Всё же способности Бараггана похожи на Логию. А против Логии нет ничего лучше, чем Воля Вооружения. Но не только Барагган меня привлёк. Из Гарганты показался тот паренёк, Арранкар с синдромом Дауна — Вандервайс Марджела. А за ним…