— Танюша, ты спишь? Я раскричалась тут, — она присела ко мне на диван и обняла меня. — А что это у тебя глазки опухшие, ты что, плакала? Давай рассказывай, из-за чего или, вернее, из-за кого? Не Валера ли этому причиной?

— Не вспоминай о нём. Он в прошлом. Мои раны после его предательства уже зарубцевались. В училище понравился мне один курсант, мы с ним дружили. Мама, так получилось, что у нас с ним была интимная связь. Скорее всего, я беременна. Мамочка, что мне делать, подскажи?

Мама немного отстранилась, посмотрела внимательно. И вдруг улыбнулась.

— Тьфу ты! Успокойся, это не самое страшное в жизни. Дети — наше счастье. Вот и будем радоваться, а не слёзы лить. Вытянем. Нас двое, да ещё и Зина, сестрёнка моя, как узнает — в стороне не останется. Ты же знаешь, какая она. Всем парадом тут командовать будет. Помнишь, как я её прозвала? Мой генерал!

Слова мамы бальзамом пролились мне на сердце. Я знала, что мама у меня доброй души человек, но всё равно боялась её реакции. Родить ребёнка одной, без мужа. Такое осуждалось в нашем городке.

— Мамочка, — прижалась к ней крепко, — я знала, что ты меня не бросишь!

— Брошу? Да как ты могла такое подумать? Ты же кровинушка моя. Вымахала, вон какая красавица стала, да ума ещё не набралась.

Мама задумалась на пару минут, а потом стала рассуждать дальше. Я же ловила каждое её слово.

— Со службой сложнее. Что-то нужно придумать. Хотя у Зины там связи есть, должны помочь. Давай сделаем так: пока никому ничего не говори, а как заметно станет, пойдём в больницу и встанем на учёт. А у тебя, что и адреса этого парня нет?

— Нам просто было хорошо друг с другом, без всяких обязательств. Он однажды обмолвился, что его дома ждёт девушка… невеста, — ох, прости меня, мамочка, за враньё. Но признаться во всём — не было мочи. — Мамуля, со мной тебе столько хлопот!

— Танюшка, ты только не грусти. Всё в жизни решаемо, кроме смерти. Так что будем жить дальше. Всё у тебя будет хорошо, вот увидишь. Материнским сердцем чувствую. Идём, что ли, чайку выпьем?

Я согласилась и пошла за мамой на кухню.

— А у тебя что, гости были? — стоило ей зайти на кухню и заглянуть в холодильник, как она сразу вычислила, что я была не одна.

— Девчонки приходили, Оля с Олесей. Мне при них стало плохо, и Оля сразу предположила, что я беременна. Мамочка, они тоже будут помогать мне с ребёнком.

— От помощников не будем отказываться. Даже если просто с малышом погуляют на улице, и то хорошо. И не нервничай. Ты теперь не одна. О жизни внутри тебя думай. Тебе нужно больше отдыхать, питаться регулярно, на свежем воздухе гулять и песни петь.

— Песни тут причём?

— А чтобы малыш спокойным рос. Говорят, дети всё-всё слышат ещё в животике. Пей чай, дочка, и спать ложись.

Вот так всё и разрешилось. Я действительно оказалась беременна. Как мама говорила, так всё и произошло. И девчонки не бросили меня.

Вечерами мы все вместе гуляли допоздна на свежем воздухе. Когда моё положение стало заметным, я встала на учёт в женской консультации. А ранней весной родила здоровенького сыночка и назвала его Андрюшей, в честь его отца. Хоть тот никогда и не узнает, что у него есть сын. И мы никогда с ним не встретимся.

Андрюшка рос относительно спокойным. Девчонки, как и обещали, помогали мне, но самой лучшей помощницей оставалась мама. Всегда на подхвате. Мой мальчик, если был мокрым или голодным, мог такого рёва задать, что все соседи сбегались и спрашивали: “Что там у вас с ребенком происходит?”

Время неумолимо летело вперёд. Так, незаметно, и десять лет прошло. Подрос мой сыночек. Но мне никогда не забыть его первый зубик, первый шажок, бессонные ночи у кроватки больного, первые удачи и огорчения в школе. Так и дальше жила бы только для сына, если бы в мою жизнь снова не вторгся тот самый «ночной гость». Мужчина, которого я и знать не знаю, и забыть не могу. Напоминание о нём всегда рядом.

Андрей Авдеев — так называла его Люба.

На днях вечером ко мне прибежали Олеся с Олей и с порога объявили, что к нам прислали нового командира — Авдеева Андрея Юрьевича.

— Кого!? — похолодела я.

— У тебя что, уши заложило? Я ведь довольно громко сказала, — Оля плюхнулась на диван. — Старый командир хорошим был, не обижал нас. Мне жалко с ним расставаться. Говорят, он по собственному желанию перевёлся в другую часть.

Девчонки болтали, а я их совсем не слушала, у меня в мозгу билась одна мысль — в часть приехал отец моего Андрюшки. И как же меня угораздило назвать сына его именем? Вот тебе и больше не встретимся, и не пересечёмся. Что мне теперь делать — ума не приложу. Хотя, откуда он узнает, что Андрюшка — его сын? Мало ли Андреев на белом свете. И меня он не видел, было темно. Так что нужно успокоиться и жить дальше. А как с этим жить? И вслух непроизвольно произнесла: «Не подскажете?»