– Кай… я… – шипела я, убирая его руки с моего лица.

– Кажется, это было не уместно, извини, – быстро проговорил он и оставил меня ненадолго одну. Минуту я стояла, и пытался выйти с чувства прострации. Я должна найти этому логическое объяснение, либо мне придется признать тот факт, что я схожу с ума. Я видела Адама. Его структуру тела, взъерошенные темные волосы, я ощущала его запах рядом с собой. Чёртово сознание сыграло со мной очень злую шутку. Мне так неловко. Мгновение позже, ко мне подошел брат.

– Ничего не говори, я не знаю, что это было, – быстро прохрипела я.

– Ладно, – он ухмыляется, – пойдем, нужно переодеться.

В полной тишине мы сменили одежду и сели в такси, Кай завел машину и повез нас в ближайшее кафе, чтобы поесть. Я воздержалась от возмущения и молча ждала пока мы приедем, но мой брат с Каем всю дорогу мило беседовали и делились впечатлениями. По приезду, мы сели за столик и принялись разглядывать меню, Ной, видимо решив, что нам нужно поговорить, ушел в уборную, оставив меня одну с милым водителем, который сразу воспользовался возможностью:

– Эми, слушай, извини, это всё адреналин, мне показалась, что ты этого хочешь, словно галлюцинация, и я просто… Просто сделал это.

– Кажется, мне тоже показалось, – бормочу я, краснея. – Мы может забыть об этом?

– Конечно, мы оба себя не контролировали, – смеется он и протягивает визитку, – вот, ты можешь всегда рассчитывать на меня и мою машину, мы можем быть друзьями и не вспоминать этот инцидент.

– Итак, я уже всё заказал, надеюсь, среди вас нет гурманов. – Ной садиться напротив меня, и ставит на стол несколько фотографий, – вот это вам на память.

Фото были как будто живые, глядя на них, сразу испытываешь те незабываемые ощущения и эмоции.

– Я возьму эту, – говорит Кай, указывая на фотографию, где мы втроем изображаем страх (ну, кто-то изображал, а кто-то я).

– Я забираю ту где, Эми запрыгнула мне на спину и наставила рожки Каю, это так по взрослому, Эми, – глядя на меня и улыбаясь, он берет изображение.

– Ну а я заберу все остальные тогда, не люблю выбирать, – с усмешкой я загребла все остальные фото.

– Завтра ты не сможешь говорить, зачем же так кричать было? – Язвит Ной.

– А как бы ты узнал, что я жива?

Нам подали гамбургеры и картошку фри, и мы накинулись на них как животные. Меня до сих пор немного мутило, поэтому я достала пару таблеток и запила их соком, Кай решил это прокомментировать:

– Эх, вроде ещё молодая, а уже без таблеток никуда.

– О, ты не видел, у неё дома целая таблетница и график приема, – дополнил Ной.

– Ха-ха, очень смешно, мальчики, это так по взрослому, – прошипела я и, макнув пальцы в кетчуп, обмазала их лица, начав тем самым войну едой.

Всё было замечательно, мы веселились, как дети, жадно поедали свои бургеры, болтали на разные темы, делились жизненными историями и просто получали удовольствие от этого дня. Было около десяти часов вечера и Ной, рассказав, что утром улетает, попросил Кая нас отвезти. В машине Кай позволил Ною выбрать песню на свой выбор, и это была ошибка, у моего брата отстойный вкус, но я так устала, что мне было плевать под какую песню сопеть. По приезду у меня не было сил открыть глаза и, Ной, со словами «Эм, спящие красавицы не храпят», взял меня на руки, попрощался с Каем и, дружно посмеявшись с меня, понес меня в квартиру. Сквозь сон я улыбалась, вспоминая, как брат меня выносил с родительской комнаты, когда я засыпала под какое-то телешоу и мамин смех и, словно прочитав мои мысли, выходя из лифта тихо сказал:

– Эх, такая большая, а всё также вынуждаешь носить тебя на руках.

Порыскав по моим карманам, достал ключи и как-то открыл входную дверь, не уронив меня, но, ударив меня головой об дверной косяк:

– Ной, больно, – пробурчала я.

– Извини, – сказал он и положил меня на мою мягкую кровать.

Ной лег на другой стороне, и я без промедления провалилась в сон. Я бы так хотела больше таких ярких моментов в жизни, мы ведь ради них и живём.

Громкий возмущенный голос брата доносился с кухни, я не сразу поняла, что это не сон, посмотрев на телефон, я вскочила и тихо подошла к двери комнаты, чтобы понять, о чём разговор, но тщетно, он так быстро говорил, что я не могла разобрать ни слова. Было четыре утра, и я понятия не имела, что его могло так разозлить. После долгих возгласов, наступила тишина, и я пошла на кухню. То, что я увидела, привело меня в ужас: Ной сидел на полу с поджатыми коленями и, держа лицо в руках, судорожно качаясь.