— Вы не допускаете мысли, что дети решили путешествовать автостопом? — на всякий случай уточнила Джим.

— Какой сумасшедший с выключенным коммом посадит детей к себе в турбокар? — с перекошенным лицом выговорила Хильди своим нормальным голосом — и в эту секунду была похожа на цисгендерного мужчину гораздо больше, чем старший опекун сообщества. И Джим совершенно некстати подумала, что, не будь Хильди кроссдрессером-три, ее стоило бы счесть привлекательным мужчиной… Рост шесть футов (плюс шпилька), широкие плечи, шея как у быка… Колени, конечно, так себе, но если надеть на Хильди брюки…

— Стоянка наверняка оборудована системой безопасности… — сказала Джим в микрофон.

— Разумеется. Скоро все ее сканы будут тщательно проанализированы.

— ДНК водителя не обнаружено?

— Экспресс-экспертиза ничего не выявила, но турбокар сейчас проходит полное обследование — даже дыхание оставляет следы на стекле, — пояснила Хильди голосом повыше и добавила мужским тембром: — На этот раз негодяй от нас не уйдет!

От ее уверенности и силы у Джим по спине прошли мурашки. Наверное, стоило вернуться к приему гормонов: в последнее время она слишком часто думала о мужчинах, что само по себе было ненормально, а в сложившихся обстоятельствах да еще и в прямом эфире — подавно.

— Джим, больше десяти миллионов просмотров! — сообщила шеф: вот что значит баннер на главной странице новостного канала, да еще и мигающий при прямом включении! — Чтобы хайпануть еще рейтинга, добавь слезный рассказ о детках: какими милыми малышами они были.

— Были? — возмутилась Джим.

— Ладно, ладно. Какие они милые сюси-пуси и каким надо быть дерьмом, чтобы их отыметь.

— Мы собирались лететь на то место, где обнаружили Лонли…

— Там нечего снимать. Крути лучше розовые сопли опекунов и сестробратьев. И о детях, которых израсходовали раньше, добавь чего-нибудь. С полицией можешь строго — у нас разрешение на журналистское расследование и полный доступ. Хорошо бы трёп с планетарными аналитиками — и пусть ничего не скрывают. Если зажмут инфу — пригрози привлечь за препятствия свободной прессе. И от нас в расследование добавь какую-нибудь фитюльку, которая якобы ускользнула от следствия. В сети уже идет бурление говн по теме — не бойся впрыскивать животрепещущие вопросы. Нехилый хайп случился с принудительным включением коммов, мы засекли тыщи холиваров! В общем, большой всплеск эмоций и обсуждаемости. Передай милашке Хильди, у нее триста тысяч лайков. Не передавай Хильди: пятьдесят два процента от цисгендерных баб.

— А у Джульетты?

— У ее грандиозных сисек лайков маловато, зато индекс цитирования пробивает потолок и растворяется в глубоком космосе. Кстати, был бы неплох впрыск жести о засилье маньяков-педофилов — по опыту Хильди, поднимем и ей индекс цитирования.

Материал о милых малышах пришлось монтировать: опекуны, гомосексуальная пара, так сладко скалились в камеру и так сюсюкали, что некоторые улыбки и фразы пришлось убрать из материала. Аналитики сразу погрузились в работу, и, признаться, Джим не собиралась им мешать, но у ребят все было продумано: в состав группы заранее включили ответственного за связь с общественностью — видимо, привыкли не чинить препятствий свободной прессе. Ответственный, правда, Джим не понравился: им был тотал-трансгендер Эрнст Рено, показавшийся ей человеком немногословным, сухим и хитрым. В отличие от Хильди, он не стремился попасть в сеть и даже избегал появления перед объективом.

Прежде чем говорить с семьей пропавших детей, Джим просмотрела их личные дела. Пусть полиция шерстит маршруты возможных подозреваемых и разбирает турбокары на молекулы, пусть аналитики выстраивают психологические портреты серийных убийц — журналистское расследование пойдет другим путем.

Пропавшая девочка имела три пометки на главной странице личного дела: ярко выраженная гендерность, склонность к стадности и отсутствие стремления к успешности. К удивлению Джим, гендерность ребенка проявлялась не в желании нравиться. Лиз не любила соревновательных игр, отказывалась заниматься единоборствами (для преодоления гендерных стереотипов ее определили в секцию бокса), всегда принимала чужую точку зрения, в детских ссорах придерживалась нейтралитета, а иногда выступала в роли миротворца. Результаты тестирования были ужасающими… Забавно, но метки аутсайдера Лиз не получила — другие дети с удовольствием с нею контактировали, что было вполне понятно: рядом с нею любой чувствовал себя победителем, благородно снисходившим к побежденному.

Том Макгрегори являл ей полную противоположность, хотя его выраженная гендерность была помечена знаком вопроса. Навязчивая склонность к агрессии проявлялась в том, что противный мальчишка отношения с ровесниками выяснял при помощи кулаков, из игр обычно выбирал «стрелялки» и любил ломать игрушки. У него тоже было отмечено отсутствие стремления к успешности, что удивило Джим, — обычно агрессия идет рука об руку с амбициозностью и честолюбием. Однако тестирование показало, что Том Макгрегори вовсе не стремился победить, — им двигали иные мотивы: он хотел нравиться самому себе, а не окружающим. Наверное, поэтому гендерность и поставили под вопрос, подозревая у ребенка аутоэротизм. Драчуны часто имеют метку аутсайдеров, но Том ее тоже не удостоился. И даже наоборот. Тесты показали полное отсутствие у Тома лидерских качеств, но в детских иерархиях он занимал ведущие места.

Джим колебалась, стоит ли вставлять в материал многократно упомянутый другими детьми факт: Том защищал Лиз… Стоит ли так унижать девочку в глазах миллионов зрителей? Забавно: дети говорили об этом с некоторой робостью, а то и с напускным возмущением, но не настолько хорошо они умели притворяться — у большинства этот факт почему-то вызывал восхищение и зависть. Должно быть, опекуны-психологи удовлетворились лишь тем, что зависть к Лиз испытывали преимущественно мальчики…

Джим вспомнила вдруг слова Хильди: «На этот раз негодяй от нас не уйдет!» Верней, не столько ее слова, сколько мурашки, прошедшие по спине от ее слов. Пятьдесят два процента «цисгендерных баб», Джим была уверена, клюнули именно на эти слова — и только после них заметили и рост, и силу, и бычью шею кроссдрессера… Животный инстинкт, доставшийся человечеству от далеких предков: потребность в защищенности.

Главные страницы личных дел пропавших ранее мальчиков тоже имели красные пометки. Первым был Саша Новак, инопланетник, сын беженцев с Дикой луны, он прожил в сообществе всего около года — неудивительно, что ему было трудно переосмыслить свои стереотипы и принять традиции Метрополии. Сам факт, что он воспитывался в гетеросексуальной семье, накладывал на мальчика отпечаток. И ничего странного в его ярко выраженной гендерности (по тестам зашкалившей) Джим не увидела — на Дикой луне живут дикие люди, не признающие равенства полов, с пеленок навязывающие своим детям гендерные стереотипы.