Но думала ли я о том, что он не сдержит слово, что будет удовлетворять свои потребности с другой? Как ни странно – нет. Находясь рядом с ним, я чувствовала ту искренность, с которой он ко мне относится и абсолютно доверяла ему, и может это было следствием наивности, неопытности или глупости, но по-другому я не знала, как быть с ним и не верить ему.

– Клим, ты же понимаешь, что я не могу тебе дать пока большего?

– Не в сексе дело, помню наш уговор. Знаешь ли, у меня весь ноут завален твоими фото и видео в этих купальниках с выступлений, пока меня это спасает, - порой он говорил с совершенно серьезным выражением лица, абсолютно не серьезные вещи.

– Дурак, - я ударила его по руке, не в силах удержать краску, затопившую лицо от фантазии, что нарисовало тут же моё воображение.

Он остановился у какого-то придорожного кафе, отсоединил мой ремень безопасности и сгреб себе на колени, обнимая.

– Я безумно скучаю по тебе, от того, что мы не можем видеться каждый день, мне хочется лезть на стенку, – он отстранился, заглядывая мне в глаза, - и всё бы ничего, но порой мне кажется, что эти эмоции испытываю я один, понимаешь?

Удивленно хлопаю ресницами, не веря собственным ушам. Неужели сам Клим Самгин только что почти признался в своих чувствах и одновременно, что не видит взаимности? От его слов, казалось, в моей груди разливался теплый, разогретый солнцем тягучий свежий мёд. Я обхватила своими шершавыми ладонями его щеки, содрогаясь от смеха.

– Ты смеешься, - глухо произнес он мне в губы.

– Потому что ничего глупее я в жизни не слышала, - поцеловала уголок рта и отстранилась, чтобы встретиться с хмурым взглядом.

– Хочу это услышать, - безапелляционно произнес он.

– Это? – шепотом спросила, оттягивая момент, так как не была уверена, что могу сказать в слух заветные слова.

Он недовольно убрал мои руки, уже понимая, что не получит желаемого и усадил обратно на мое место. Оставшись без его тепла, я почувствовала какое-то дикое одиночество, но вместе с тем, будто лишилась голоса и забыла, как произнести простые три слова.

Но почему он так хочет услышать мое признание, когда сам молчит?

Глава 13.3

Моё волнение нарастало по мере приближения к Москве, несмотря на всю браваду, чем ближе, тем мрачнее рождались мысли в голове. Я пыталась предположить, как буду жить, если результат будет не в мою пользу, но моя фантазия так хорошо не работала. Клим чувствовал охватившую меня тревогу и пока мы шли по коридорам больницы, преодолевая кабинеты МРТ, рентгена, сосудистого хирурга, держал за руку.

В дорогой клинике не было очередей, но время, к которому нам назначено еще не подошло, и мы ожидали под дверью. Я измеряла шагами коридор из угла в угол, не в силах усидеть на месте, в то время как Клим следил за моими передвижениями устроившись в удобном кресле. Когда я нервничала, мое сознание от одолевавших мыслей буквально закипало, и, чтобы усмирить его, мне нужны были физические нагрузки. Движение всегда успокаивало мой ум.

Наконец, услужливый администратор в белом халате, из тех, что больше похожи на топ-модель, нежели на сотрудницу клиники, проводила к хирургу. За спортивную карьеру мне довелось видеть немало травматологических кабинетов, но этот разительно отличался от всех остальных, здесь всё будто дышало деньгами, каждая вещица говорила об эксклюзивности, и мой врач был не обычный, а лучший из лучших, но только для избранных. Я к ним не относилась и понимала, что здесь лишь случайный гость.

Высокий доктор оторвал взгляд от экрана монитора, на котором, не сомневалась, мои результаты МРТ, и улыбнулся, кивая головой в сторону соседнего кресла, обтянутого белой кожей, гармонично сочетающейся с остальным интерьером этой кипенно-белой комнаты.

От заключения этого человека зависело мое будущее, и я смотрела на него как на Бога, способного либо убить меня, либо спасти.

– Здравствуй, Алена, - поздоровался Царев.

– Здравствуйте, Алексей Владимирович, что вы можете сказать по результатам исследований?
– с места в карьер, интересуюсь я, не в силах оттягивать вердикт.

– Ох уж эти нетерпеливые спортсмены, - покачал головой хирург, - сначала мне нужно провести осмотр, ложись на кушетку.

Вдох-выдох. Неуклюже сняла с себя колготки, разместив на специальной вешалке и легла, сцепив руки на животе, рассматривая название светодиодной лампы на потолке. Врач холодными пальцами в перчатках производил осмотр, его лицо ничего кроме медицинского интереса не выражало, пока он вертел мой травмированный голеностоп в разные стороны.

– Боли в щиколотке случаются?

Хотелось соврать, но врала я плохо.

– Бывают.

– Прописанное обезболивающее помогает?

– Да.

– Хорошо, одевайся.

Хирург, сняв перчатки и вымыв руки, вновь занял место за столом, а я, торопливо одевшись, вернулась на кресло.

– Исходя из результатов обследования, кости и связки зажили полностью, с венозным оттоком тоже проблем нет, в связи с чем, могу разрешить тебе постепенно возвращаться к привычным спортивным нагрузкам.
– Слова врача гулом прошлись где-то внутри черепной коробки и развеяли все страхи минувших месяцев, я наконец смогла выдохнуть сгусток напряжения росший во мне с момента аварии, - но тебе, учитывая колоссальные спортивные нагрузки, к ноге следует относиться бережно, сразу большие нагрузки давать нельзя, как бы тебе этого не хотелось. Если боли усилятся, не откладывай визит ко мне. У тебя очень подвижные суставы, эластичные мышцы, но то, как нога после травмы поведет себя покажут только тренировки.