Оказалось, что в отеле давно живёт один из приятелей его владельца, занимая здесь чуть ли не целый отсек. Он находился в самом конце этого огромного разветвлённого комплекса – практически в тупике, резко уходящем от центрального коридора вправо. Чтобы попасть туда, нужно было спуститься со второго этажа по лестнице на полуторный уровень: там за одной большой дверью и находился весь этот блок.

Пока мы шли туда, Эля вкратце рассказала, что этот друг хозяина отеля был важным учёным, работавшим то ли по линии «Роснано» у Чубайса, то ли при каком-то крупном институте. Финансирование у него было солидное, жил он тут довольно замкнуто уже больше года.

– А зачем ему было нужно селиться в этом отеле? – удивился я. – Что за странная прихоть?

– Понимаешь, он человек скрытный, – объяснила мне Эльвира, – но мы с ним сдружились. Он сказал, что занимается здесь научными исследованиями, чтобы не светиться в головной конторе. Что-то вроде индивидуального предпринимателя под частные заказы. Хозяин отеля, по-моему, с ним в доле в его проектах, поэтому и разрешил ему занять весь отсек. Он целый год сидел здесь безвылазно. А теперь сказал, что съездит в Москву недели на две за каким-то очередным грантом и отвезёт готовые изделия.

– Что за изделия? – поинтересовался я.

– Сейчас увидишь, тебе понравятся, – ответила она. – Меня он попросил в его отсутствие последить за его апартаментами по мелочам – цветы полить, пыль вытирать, за электроприборами посмотреть. Вот там я тебя и размещу. И немного денег подзаработаю. Только не удивляйся: это не гостиничный номер, а по сути большая лаборатория. Он там жил почти безвылазно – и спал, и работал. Но тебе ночь-другую перекантоваться – сойдёт, раз согласен. Но за каждую последующую ночь – ещё по три тыщи! – снова напомнила она.

– Ja, ja, nat"urlich, – ответил я, прикинув, что мне опять где-то нужно будет раздобыть денег («Займу у Покрова?»). – А чем этот учёный занимается? В какой сфере работает?

– Мне он сказал, что разрабатывает биороботов – мужчин в качестве «двойников» для крупных политиков и бизнесменов, а женщин – вместо резиновых кукол и на замену проституткам, чтобы, говорит, удержать женщин от падения. Да ты сейчас сам всё увидишь – там у него должны быть образцы типа манекенов. Только ты их не трогай, чтобы он ничего не заподозрил, когда вернётся. Переночуешь и всё! – строго добавила она. – А я потом приберу, надеюсь, он ничего и не заметит. Он богатый, – а скупердяй! – в сердцах воскликнула Эльвира. – Просил присмотреть на две недели, а дал мне за это всего червонец!

– Такое бывает. А я, видишь – бедный, а плачу три косаря за ночь. Спасибо тебе! – поблагодарил я свою спасительницу.

За время беседы мы дошли практически до самого конца длиннющего коридора, повернув вправо спустились на половину пролёта вниз по лестнице и упёрлись в серебристую металлическую дверь. Эльвира достала ключ, вставила его в замочную скважину, повернула – и мы вошли.

Помещение сразу поражало своими размерами. От двери до единственного большого окна напротив было метров тридцать. В ширину – метров восемь. Перегородок не было – всё пространство делилось на секции мебелью.

Справа и слева от входной двери стояли два больших гардеробных шкафа. Далее по левой стороне шли туалетный и душевой отсеки, за ними – кухонное пространство с мойкой, шкафчиками, встроенными плитами и барными стойками, после них – большой шкаф с книгами, у окна – огромный угловой диван цвета слоновой кости.

По правой стене за гардеробом шла зона всевозможных приборов, станков, медицинских и каких-то иных неведомых мне барокамер, центрифуг, электроприборов и другой различной аппаратуры, а пространство у самого окна справа от дивана было затянуто цветными шторками и ширмочками.

Я поставил бутылку коньяка и фрукты на барную стойку, оглядел комнату и сказал Эльвире:

– Действительно – ощущение, что попал в какую-то научно-производственную лабораторию. Примерно в такой я работал недолгое время после университета на авиационном заводе в Нижнем. Только там было больше железяк, а тут в основном – пластик да кожа, что ли, какая?

Подойдя к окну, я провёл ладонью по коже дивана – она была гладкой до изумления.

– Спать буду здесь? – спросил я свою спутницу.

– Да, – ответила она. – Бельё – в шкафу. Сам постелешь или тебе постелить?

– Буду премного благодарен, я сегодня вконец вымотался. А я пока открою бутылку коньяка – ты обещала выпить со мной на брудершафт.

Пока она расстилала простыни, я подошёл к барной стойке, разлил по рюмкам коньяк, нарезал груш и лимонов. Когда она подошла ко мне, я протянул ей рюмку, тарелку с нарезанными фруктами и театрально произнёс:

– Моя спасительница! Предлагаю выпить за наше знакомство, вашу неземную красоту и отзывчивость к ближнему своему.