Я встала. Меня никто и не собирается останавливать. Я даже не сомневалась в этом. Я просто пойду и попытаюсь заставить родственничков убраться. Я — Полин Алис Сарториус. Я — папина гордость. Обернувшись, я увидела, как Дэнни встаёт следом за мной и что-то шепчет на ухо тете Лили. Она хитро улыбается и интригующе хлопает в ладоши. Её глаза хитро прищуриваются, глядя мне вслед. Дэниел рассказал ей про предложение. Она довольна. Непременно. Эта женщина ждала этого. Ждала, когда Дэн сделает мне предложение. Почему этого ждали все кроме меня? Черт возьми, даже папа интересовался, как у нас идут дела. А Линка хороша! Она прямо спрашивала, когда наконец сей момент настанет. Ладно, чего душой кривить, я и сама счастлива, но на самом-то деле просто не хотела торопить события.

Тетя Лили не стала тормозить меня с расспросами. Она решила отложить их на потом. Гид и Сойер переводили взгляды с меня на Дэна и обратно. Они не понимали, что успело еще такого случиться помимо того, что мне вскрыли вены, иначе бы уже закричали что-то типа: «Ну наконец-то! Дождались!». Тем временем Дэниел догнал меня и сказал:

— Подожди пару минут. Я оденусь и возьму ключи от машины.

— Я и сама могу. — попыталась возразить я и заметила, как он смотрит на мои кисти.

— Конечно, с такими-то руками. — говорит он и усмехается, — Моя невеста собралась в клоповник к Ведьме, а меня оставляет дома. Вы в это верите, мисс Делакорт?

— Неслыханно! Вы правы, мистер Делакорт. — хмыкаю я и наблюдаю, как Дэнни переодевается, а потом подхожу и глажу его мускулистую грудь, — Спасибо, Дэниел. Не знаю, чтобы без тебя делала. Когда тебя нет рядом, кажется, будто земля из-под ног уходит.

Мы встретились глазами. Дэнни знает, что, когда я обращаюсь к нему его полным именем, я серьёзна как никогда. Я делаю это не всегда осознанно, просто пытаюсь даже на подсознательном уровне подчеркнуть важность своих слов. Дэнни давно заметил эту мою фишку. Он отнёсся к моим словам серьезно. Аккуратно взяв меня за руки, показал, что очень тронут, и только потом поцеловал. Так ласково поцеловал. Не дерзко и игриво, а мягко и уверенно. И вот он отстранился. Сам. Уголки его губ дернулись в легкой улыбке. Дэниел серьёзен. Я чувствую уверенность, которую он излучает, каждой клеточкой своего тела. Эта уверенность напрочь убивает ощущение загнанности в угол и безысходность. Благодаря Дэнни я снова начинаю верить, что все будет хорошо.

Дэн засовывает в правый карман брюк телефон, а в левый — бумажник с документами. Он привык ездить налегке. Я беру с тумбочки мобильник и иду за ним. Что? Я что-то забыла? Нет, мне достаточно телефона. Дэниел надевает поверх своей водолазки пальто и кричит на кухню:

— Мы ушли! Пока!

За нами закрывается дверь. Пока я проходила через хол и жилого дома, консьерж на меня так пялился, будто труп в морге увидел. Гад! Я жива! Ну, говорить про мрамор и роскошные кожаные диваны в холле не стоит. Эта роскошь уже всем приелась, я думаю. Кстати, почему квартиру не опечатали, а меня не отвезли в больницу? Когда мы сели в «Мерседес» Дэна, он сам заговорил, догадавшись, что я наконец обратила внимание на сею «мелочь».

— Я договорился с полицией, чтобы квартиру не опечатывали. Криминалисты сняли отпечатки пальцев, сделали все фотографии, заполнили все бумажки и уехали. — томно вздохнул Дэн и выехал с парковки, — Врачи сказали, что тебя желательно отвести в больницу, но мы с ними поговорили, и ты осталась дома.

— Ладно, спасибо. — притихла я и уставилась на дорогу.

Двумя часами позднее

Мы подъехали к особняку. От него веяло холодом, будто это не мой дом. Все казалось каким-то чужим. Зловещим. Поход туда не сулил мне ничего хорошего. И папа не встречает на крыльце. Я так хотела его увидеть. Он всегда ждал нас на ступеньках, когда мы приезжали. А теперь что? Клубок змей. Я не сомневалась в этом. Тучи собрались над моим домом. Сердце забилось в груди чаще. Я вылезла из машины. Дворецкий был уже тут как тут и забрал мое пальто, затем Дэниела. Нас проводили в столовую. Как странно. Сколько себя помню, никто так не ел даже по праздникам, все предпочитали просторную кухню. Столовке мы не пользовались. Даже сам папа говорил, что это аристократический моветон.

— Мистер Сарториус и Мисс Кинг обедают. Я накрою на вас. — ответил мистер Моррис и от себя шепнул мне на ухо, — Будьте осторожны с ними. Ваш дед не особо любезен на ваш счёт.

— Я учту, спасибо. — киваю я и захожу с фразой, — Добрый день, дедушка. Тетушка, я так рада Вас видеть.

Играю божьего одуванчика я безупречно. Сама невинность. Я готова морально к «тёплому» приему. Меня не ждали, а я приперлась и Дэниела со мной притащила. Делакортов Эштон и Меган ненавидят примерно так же, как и нас с Максом. Но Дэнни все равно. По его выражению лица я поняла, что он здесь только ради меня.

Меган цыкнула. Она сидела ближе всего ко мне. Эта женщина изменилась. Я запомнила её брюнеткой без ботокса, закаченного в лицо, и без этих навощённых ресниц. Сейчас же ей откровенно не шло. Эта искусственность ради продления уходящей молодости только выдавала ее возраст. Сколько она уже цветов волос сменила? Сейчас у нее платиновый блонд. Фи, что за мода на блондинок? Чем больше Меган молодилась, тем сильнее выглядела старухой. Вкусы в одежде у нее не изменились. Все так же по всем трендам и брендам, а не так, как самой нравиться. Вернее, ей вся вот эта вычурность нравилась. Она потерялась в ней. Что ж, её выбор.

Дед недовольно зыкнул на меня. Фи, душегуб и жадина. Реально мелочная личность, зато чисто внешне он был очень похож на папу. У них одинаковые черты лица и очень разные характеры. Папа по своей природе скрытный и ранимый внутри человек, который научился дорожить своей семьей. Мой дед, напротив, непробиваемая личность. Ему все равно, на что придётся пойти, лишь бы добиться своей цели. Он использовал моего отца. На папином месте я бы тоже взбунтовалась. Впрочем, эти два человека схожи только в одном — врождённая харизма. Эта черта передаётся из поколения в поколение. Да, так и есть.