Я чувствовала себя с каждым днем все хуже. Кашель усиливался, сиропы не помогали, температура, после принятия парацетамола спадала ненадолго. Кушать совсем не хотелось. Я заставляла себя пить воду, чтобы совсем не ослабнуть. У меня болело все: голова, суставы, мышцы, ребра… Вставала только для того, чтобы сходить в уборную, умыться и принести воды.

Кирилл буквально дежурил последние два дня под моей дверью. Заглядывал ко мне каждые полчаса. Приносил горячий бульон, но больше двух ложек проглотить я не могла. Вчера Кирилл вызвал врача, тот осмотрел меня, послушал, поставил укол, чтобы сбить температуру и посоветовал утром сходить к участковому врачу. Утром я никуда не пошла, не было сил подняться и привести себя в порядок. Мне было очень плохо. Мужчина нервничал, созванивался с Алмазовым. Я знала, что это Ренат, он мне столько раз за эти дни набирал… В первый день, я еще думала, что нужно ответить, но сейчас мне совсем не хотелось с ним разговаривать. Да и телефон еще вчера окончательно разрядился, а я не поставила его заряжаться.

На четвертый день Кирилл вновь вызвал скорую, все повторилось. Мне сбили температуру и посоветовали сходить к участковому врачу. Хорошо, что я недавно помылась и переоделась, подумала я, когда врач принялся меня слушать.

–  У нее уже третий день не спадает температура! — взорвался владелец охранного агентства. — Сделайте хоть что-нибудь!

— Мы ей поставили укол, температура скоро спадет. Единственное, что мы можем еще сделать, это забрать ее в больницу. Вы согласны? — я потрясла головой, говорить сил не осталось, да и укол уже начал действовать.

— Что с ней? — навис Кирилл над фельдшером.

— Мы не ставим диагноз. Подозрение на бронхит, но лучше сделать рентген и общий анализ крови, чтобы убедиться, что нет воспаления легких.

— Белла, давай прямо сейчас сделаем снимок? Тебе с каждым днем становится хуже.

— Я не хочу никуда ехать, — негромко произнесла. Даже в таком состоянии мне было страшно покидать стены этого дома.

— Если результаты будут хорошими, я тебе обещаю, мы сразу вернемся, — произнес он. — Я тоже не люблю больницы, — неправильно понял Кирилл мой отказ.

–  Хорошо. — он помог надеть мне носки, обувь и пуховик. Прежде чем мы отправились в больницу, он созвонился с Ренатом. Наверное, чтобы предупредить. Разговор я не слышала, глава охраны вышел в коридор.

Кирилл настаивал, чтобы я ехала в его машине, но врач не согласился.

— Езжайте сами в приемное отделение, а мы по вызовам, — предложил он. Кирилл не знал, как лучше поступить. Мне было все равно, на чем ехать, лишь бы можно было приклонить где-нибудь голову, ужасно хотелось спать.

— Не надо мне было тебя утром слушать, отвез бы в больницу, уже знали бы результат. — ехать мне пришлось в карете скорой помощи, а Кирилл двигался сзади на своем автомобиле. Врач его убедил, что так будет лучше…

С двухсторонним воспалением легким меня положили в больницу. Мнение дежурного врача на этот счет было однозначным — никакого домашнего лечения! Кирилл оплатил отдельную палату. Капельница, уколы…

Эта была первая ночь, когда я выспалась. Под действиями препаратов, я даже не помнила, был у меня кашель или нет. Удивительно, но меня не расстроил диагноз. Наверное, я уже готова ко всему плохому, что еще со мной может произойти. Но я совсем не готова была увидеть утром возле своей постели Рената. Я сначала списала это на действия сильных лекарств, которые в ослабленном организме могут, наверное, вызывать галлюцинации, но потом он заговорил.

— Привет. Как себя чувствуешь? — зажмурив глаза, я посмотрела еще раз на мужчину, сидящего у моей постели. Не исчез. Смотрит так странно…

— Хорошо, — хрипло ответила. — Вы вернулись раньше?

— Белл, не выкай мне. — на мой вопрос Алмазов не ответил, а я не знала, что еще спросить. Я только сейчас заметила, что моя рука зажата в его ладонях.

— А Кирилл где? — я внимательно смотрела на Рената, только поэтому заметила пробежавшую по его лицу тень.

— Я отпустил его домой.

— Вы давно приехали?

— Нет, пару часов назад. Все это время рядом с тобой был Кирилл. Ты меня очень напугала, — хриплым голосом произнес Ренат. — Больше так не делай. — он смотрел так серьезно, что я ничего лучше не придумала, как кивнуть.

— Мне надо умыться. Скоро, наверное, придут врачи.

— Я помогу…

— Не надо! — испуганно возмутилась. — Я сама, — продолжила уже более спокойно.

— Хорошо, постою у двери. Крикнешь, если понадобится помощь.

«Не понадобится» — подумала я. Слабость я старалась превозмочь и не показать ее Алмазову.

Я захотела отказаться от завтрака, аппетита совсем не было, но Ренат не успокоился, пока не скормил мне полтарелки каши. Он не уговаривал, просто подносил ложку ко рту и молча ждал. После каждой ложки я говорила, что больше не буду, но он продолжал меня кормить.

Я не знала, как реагировать на его заботу. Где-то глубоко в душе мне было это приятно, но я старалась не поддаваться своим чувствам. Не хотелось вновь разочаровываться, а ведь этот момент обязательно настанет.