— Выдумали?

— Это не я. Кто-то из протестантских публицистов, чуть ли не сам Меланхтон… Смотрите, кажется, их встречают…

— Да, похоже, смена караула… — Арцеулов, заметив, как навстречу двоим, шедшим к лагерным воротам, вышли солдаты, потерял к ним всякий интерес. Правда, буде ожидание затянется, не грех составить график смены караулов и заодно набросать их маршруты на плане. Подобные данные иногда бывают полезными…

…Выстрелов они не услыхали. Просто внезапно что-то изменилось. Капитан вначале так и не понял, что именно, но затем, когда, мигнув, погас второй прожектор, сообразил:

— Тэд! Видели!

— Оу! Они, кажется перешли на режим экономии электроэнергии!

— Нет-нет! Скорее! Карабин не забудьте!

Рука несколько раз без толку ударила по камню, прежде чем спрятанный в глубине скалы механизм сработал, и вход начал медленно открываться. И тут же в уши ударил сухой треск выстрелов.

Они выбежали наружу. Котловина, только что залитая бледным электрическим огнем, теперь утонула в темноте, откуда неслись выстрелы. Затем со стороны аэродрома дернулся луч прожектора, начал неуверенно ползти по склону…

— Они там… — Арцеулов, закусив губу, на секунду задумался. — Тэд, вы меня слышите?

— Жду приказа!

— Приказ такой. Стойте у входа и бейте по каждому, кто по дойдет, кроме меня или Степана. Причем бейте в голову или в сердце, ну в общем — чтоб наверняка…

— Оу, понял, но у меня нет серебряных пуль… А вы?

Ростислав, не ответив, нырнул в темноту, пытаясь сообразить, в каком направлении идет стрельба. Лучи прожекторов, шарившие по темному дну котловины, скрестились, высветив какие-то фигуры, но затем все вновь исчезло. Стрельба прекратилась.

Капитан остановился, не зная, что делать. И тут в нескольких шагах от него кто-то пробежал, следом мелькнула густая черная тень. Послышался крик. Арцеулов взял карабин наперевес и бросился на голос…

…Кто-то лежал на земле, закрыв голову руками, а огромный черный пес наклонился, пытаясь достать до горла упавшего. Стрелять не хотелось, Арцеулов сообразил, что эту тварь пули могут и не брать. Он выпрямился — и со всей силы обрушил приклад на заросший густой шерстью загривок…

Собака упала молча, задние лапы дернулись, пасть оскалилась, но дело было сделано — удар перебил позвоночник. Арцеулов наклонился над тем, кто лежал на земле.

— Степан?

Но он уже видел — это не Косухин. На лежавшем была не лохматая Степина шуба, а белый полушубок, показавшийся очень знакомым.

— Ростислав… Александрович… там… Косухин… он…

— Наташа! — ахнул капитан, помогая девушке встать. Берг помотала головой:

— Я сама… Степа…

Ростислав вгляделся в темноту и вдруг услышал топот множества ног. Это были не собаки — к скалам со стороны лагерных ворот и от аэродрома бежали десятки людей. Уже были видны темные силуэты, приближавшиеся ровным, почти как на учении, строем…

Будь Ростислав один, он бы, пожалуй, остался, стал на одно колено и потратил бы на бестий все обоймы, лежавшие в кармане полушубка. Это помогло бы сравнять счет в его незаконченной дуэли с большевиками, а заодно поспособствовало встрече с эгоистом-Косухиным, который твердо решил умереть первым. Но рядом была Наташа, а у входа караулил розовощекий археолог из штата Индиана…

— Уходим… — капитан, взяв девушку за плечи, потащил ее к скале. Наташа что-то бормотала, но Ростислав не слушал — надо было успеть. Голоса за спиной были уже совсем близко. Капитан четко расслышал команды, которые отдавал гортанный голос на непонятном языке, но тут прозвучало удивленное «Оу!», и через несколько секунд каменная глыба с легким скрипом стала на место…

Девушка была почти без сознания. По лестнице уже спускались монахи, Валюженич им что-то объяснял, показывая то на Арцеулова, то на вход, а Ростислав все смотрел в окно, на темный склон, по которому время от времени проползали щупальца прожекторов. Где-то там остался Косухин. Итак, пока он спал и видел геройские сны, Степа, красный командир и потомственный дворянин, проник каким-то чудом в Шекар-Гомп и нашел Наташу. Нашел, вырвал ее из лап нелюдей и остался там… Ему, герою Ледяного похода, досталась легкая прогулка по склону котловины…

…Наташу отнесли в комнату. Цронцангамбо помазал виски девушки какой-то мазью, издававшей легкий терпкий запах. Девушка застонала, но монах провел рукой над ее головой и что-то зашептал. Лицо Берг стало спокойным, через минуту послышалось тихое ровное дыхание. Наташа спала.

— Они говорят, что к утру с мадемуазель все будет в порядке, — прокомментировал Тэд. — Просто обморок и что-то… не знаю как перевести, вроде упадка сил… Ростислав, а как же Стив?

— Не знаю, — выдавил из себя капитан, — может, он все же вырвался. Надо подежурить у входа…