Шрифт:
Но тут Захри резко мотнул головой Азату, чтобы тот шел сдедом. А сам развернулся, подхватил ее на руки и понес в дом.
Ой-ой, подумала Рази, кажется, в этот раз легко отделаться не удастся.
ГЛАВА 52
Они не стали петлять по коридорам, а прямо устремились в пролом. Азат за ними следом, молчком, тише воды ниже травы. Некоторое время Рази вообще слышала только шумное дыхание мужа. А он не смотрел на нее, двигался все прямо.
Похоже, сильно рассердился…
Захри взглянул на нее, как будто мысли ее услышал, и прошипел, склоняясь к ней:
— Всссе! Большшше без меня шшшагу не сделаешшшь!
Столько жара было в его словах, что она вдруг почувствовала себя невероятно счастливой. Прижалась к нему еще теснее и шепнула:
— Я так тебя люблю…
Он замер на миг, словно с преградой столкнулся. Сверкнул на нее темными глазами и стиснул так крепко, словно хотел впечатать в себя.
— Ты жизнь моя, — прошептал едва слышно.
Потом шумно выдохнул, как будто разжались какие-то страшные тиски. Повернулся к Азату, вновь становясь серьезным, и рыкнул:
— Заходи внутрь.
К тому моменту они уже успели добраться до покоев. Захри резко толкнул дверь, пропуская Азата, вошел следом и тут же швырнул вдоль стен волну чистой энергии. Она заклубилась искрящимся кольцом, замыкая защитный контур.
У стены на белой шкуре ахнула и завозилась Мила, запричитала что-то тихо, заплакала.
— Не надо плакать, уссспокойся, — сказал ей Захри. — Как видишь, твой муж жив и здоров. А тебе и твоему ребенку ничего не грозит.
Спустил Рази на пол и обернулся к Азату:
— Забирай свою семью, и больше чтобы твоего духу здесь не было!
Тот кивнул, двинулся было к своим, но Захри еще не закончил:
— Вернешься в дом, устроишь их, и оттуда сразу обратно на переговоры.
— Да, — пробормотала тот, опуская голову.
— Ты понял?!! — страшно рявкнул Захри.
Азат вздрогнул и шарахнулся от него в сторону. В золотых глазах заплескался страх.
— Ты должен успеть сегодня же попасть к завершению переговоров и подписать все!
— Да, да. Я все сделаю. Хорошо, — закивал тот, поднимая на руки жену и ребенка.
— И шшштобы ты никогда больше не прикрывался именем сестры. Все. А теперь — пошел отсюда.
Захри сам открыл ему портал. АзатХан шагнул в него, но прежде успел бросить на Рази прощальный взгляд. И не понять, что было в нем, благодарность, обида, просьба о прощении?
Ей вдруг стало жаль, что все так вышло. Мелькнула мысль, может, надо было мягче. С другой стороны, она вдруг поняла, что для всех нельзя быть хорошей.
Наконец портал закрылся, стало тихо и пусто.
Остались они с Захри вдвоем. Наверное, несколько секунд стояли порознь, он смотрел в другую сторону. Потом неожиданно бросился к ней и сгреб в охапку. Застыл, тяжело дыша ей в макушку, сдавливая крепко.
— Рази… никогда больше… я думал, умру, — слова вырывались у него с хрипом и болью. — Никогда больше…
Сглотнул и замолчал, словно задохнулся, а у нее потекли слезы. Стояли так еще долго, потом он внезапно подхватил ее и понес на шкуру. Противиться страсти не было ни желания, ни сил. Ведь они оба так боялись потерять друг друга.
И пусть он был сейчас груб и дрожал от нетерпения, ей было так хорошо…
Уже потом, когда они лежали, тесно обнявшись, Захри вдруг сказал:
— Знаешь, что твой отец был должен?
— Что? — тихо спросила Рази, приникнув к нему.
— Жизнь.
— Жизнь? — не поняла она.
— Да. Жизнь главы клана Черных Нагов.
— Как это?
— Вот так. На него повесили долг жизни. Чтобы выкупить свою, он должен был принести голову моего отца.
Ей стало жутко. Вспомнился подслушанный однажды спор отца и матери.
«Зачем нам это надо, скажи? — кричала мать. — Чего нам не хватает?
Голос отца слышался из-за неплотно прикрытой двери. Страшный, шипящий, сдавленный. Но сначала был звук борьбы.
«Потому что я ему должен. Понимаешшшь?»
— Долг жизни страшен тем, что, его нельзя снять. И чем дольше затягивается исполнение, тем сильнее затягивается удавка. Не убивает, но делает одержимым, — продолжал Захри, медленно проводя пальцами по ее голой спине. — Моего отца он, как ни старался, уничтожить не смог, Мехидар умер сам. Но заклятие с его смертью не снялось. Нигмат все равно должен был жизнь главы рода Черных Нагов. Далгета, Сахи, мою.
Мороз по коже.
— Какое счастье, что мой отец мертв, — пробормотала Рази.