— Игорь, ты не выпил, — возмутился Макс. Его лицо раскраснелось. То ли от жара бани, то ли от водки. Мне совсем ее не хотелось. Я хотел мою девочку.

— Просто мне здоровья не хватит угнаться за тобой, — рассмеялся я шутливо, поднимая рюмку ледяной сорокоградусной и опрокидывая ее в себя. Вяленая рыба перебила горький привкус.

— Ты еще такой бугай, — похлопал меня по плечу Ритин отец. — На тебе пахать и пахать.

— Ну, так и пытаются все кому не лень.

— Это да. Это согласен, — Макс снова наполнил рюмки. — Все пытаются нажиться. Каждому сунь, дай, подмажь. А ты пашешь как проклятый. Еще Костя так подвел.

Он сокрушенно покачал головой.

— Костя? — я сделал вид, что не понимаю, о чем речь.

— Уволился. Не простила его Ритка. Обиделся.

И Макс замахнул водку, даже не закусывая.

— А чем он проштрафился перед ней?

— Застала она его с какой-то девкой, — поморщился он. — Ну, с кем не бывает? Сам знаешь, что я тоже грешен этим. Ну, не смертельно же. Любил-то он Ритку. А она тоже хороша. Все от свадьбы бегала. Достала пацана.

— Так он изменил ей что ли? — водка легко ухнула в меня. Закусывать не стал.

— Ну, типа того. Не простила. Принципиальная.

— И кто же теперь будет заниматься рестораном?

— Не знаю. Пока она. Не знаю, потянет ли? — Макс отвернулся и о чем-то надолго задумался. А я боролся с собой, чтоб не выдать собственной радости. Костя выполнил мои условия. Значит, не все мозги еще проиграл. Пальцы потянулись к телефону. Я так и не ответил на ее последнее сообщение. Вспомнил, что обещал Рите написать что-нибудь приятное.

— Работа? — отвлек меня Макс и кивнул на телефон.

— Да нет, — отмахнулся я.

— Женщина? — его губы растянулись в пьяной улыбке.

— Девушка.

Я собирался пройти по краю пропасти и узнать, насколько прочен ее край.

— М? Девушка? В твоем-то возрасте? — улыбка Макса стала хитрой.

— А почему нет? Я еще в самом соку, — гордо расправил я плечи, демонстрируя их ширину. Регулярные занятия спортом позволяли мне держать себя в отличной форме. Я мог дать фору некоторым тридцатилетним.

— Сколько ей? Восемнадцать? Двадцать?

— Двадцать пять, — мои глаза внимательно следили за реакцией Макса. Возникнет ли у него ассоциация с дочерью?

— Очередная охотница за богатым папиком? — хмыкнул он, накалывая на вилку копченое мясо.

— Пока не понял.

— И как долго у вас все длится?

— Неделю.

— О, ну она себя еще покажет! Поверь моему опыту! Еще немного и начнет требовать бриллианты, шубы, машины.

— Пока не требовала, — мне стало неприятно. Хотя Макс понятия не имел, что речь шла о его дочери.

— Дай ей обвыкнуться, приручить тебя и начнет. Помяни мое слово.

— Надеюсь, что ты не прав.

— А на что ты рассчитываешь? На большую любовь? Игорь, ей всего двадцать пять. А тебе сорок пять! Двадцать лет, Игорь, двадцать!

— А если бы у твоей дочери были отношения с кем-то значительно старше нее?

— У Ритки? — удивился Макс. — Да брось! Она разборчива. Никогда не замечал за ней такой тяги. Нет, она предпочитает ровесников. Жаль, что с Костей у них ничего не получилось. Очень жаль.

Я промолчал. Макс снова разлил водку по рюмкам. Моя опустела первой. Он проводил ее насмешливым взглядом.

— Наслаждайся, пока есть возможность. Такие отношения заканчиваются ничем, — дал он мне совет.

— Постараюсь, — ответил я, желая поскорее свернуть разговор о Рите.

Прохладный влажный воздух, врывающийся в открытое окно машины, немного отрезвил меня, внося ясность в мысли. Телефон в руках нагрелся, а в голове все еще топтались слова Макса.

Безусловно, в какой-то мере он был прав. Молодых охотниц за такими, как я, было полно. Но Рита к ним не относилась. Моя девочка была другой. Даже Макс верил в ее безгрешность. Мне до одури захотелось прижать к себе ее мягкое податливое тело, ощутить чуть сладковатый запах кожи и нежный вкус губ.

«Сегодня мне было сложно думать. Все мои мысли ночевали рядом с тобой, малыш. Их было много. Хватит на одну маленькую жизнь. Надеюсь, тебе с ними было хорошо».

Сообщение ушло. Я прикрыл окно, почувствовав легкий озноб. Телефон молчал. Моя девочка спала. Палец пролистал наш недавний диалог. Губы тронула улыбка. Мне было приятно, что Рита хотела меня, думала обо мне и скучала. Обо мне. Не о ком-то другом. В мыслях моей девочки был только я. Она принадлежала только мне. Моя маленькая святая девочка с шаловливыми пальчиками.