— Это травма детства? — он провёл пальцем свободной левой руки по моей груди, повторяя контур синюшней припухлости, и по тому месту растёкся холод. Если бы я не был обездвижен — дрожал бы от ужаса.

— Сейчас глянем, что там у тебя, — эскулап разрезал скальпелем кожу на моей груди, там, где должно было быть отсутствующее ребро. Я лежал и тупо смотрел в потолок. Алиса что-то говорила, но я не слышал. В голове творился настоящий хаос, и, казалось, что я сейчас задохнусь от ужаса.

— Я убрал боль, Арчи. Твоя психика нестабильна, прошлые травмы её изувечили, но сегодняшняя процедура тебя закалит, — Виктор прикоснулся ладонью, на которой горел узор, к моей голове.

Весь иррациональный ужас смыло волной тепла. Я резко успокоился, будто мне вкололи лошадиный транквилизатор.

— Вот, так лучше, — Виктор достал из коробки прозрачную склянку и белые щипцы. А через пару секунд внутрь склянки упал дымящийся кусок чёрного мяса.

Арчи, это часть твоих лёгких.

На этот раз Алису я прекрасно услышал. Но её слова лишь слабо всколыхнули моё удивление. Узор эскулапа держал меня в неком трансе. Мои же чувства казались мне чем-то неважным и дико скучным. Я с любопытством смотрел, как мясо в склянке превратилось в чёрный дым и исчезло.

— Да неужели? — задумчиво спросил сам у себя эскулап. Затем глянул на меня: — И где ты такое мог подхватить?

Вопрос был риторическим, ответить я не мог.

Виктор отрезал ещё один кусок от моего лёгкого, но тот так же превратился в дым и испарился.

Арчи, вирус прогрессирует! — в панике воскликнула Алиса.

Эскулап тоже что-то заметил, отвлёкся от наблюдения за поднимающимся к потолку дымом и снова начал ковыряться в моём теле. Иногда я видел вспышки зелёного. Хорошо, что я смотрю в потолок, а не на свою грудь…

Наконец, эскулап закончил. Он зарастил разрез — даже шрама не осталось. Затем коснулся моей головы, и с меня спало оцепенение, я смог сесть.

Арчи, он только хуже сделал, — зло зашипела Алиса. — Нам теперь за месяц надо найти Огранца, убить его и поглотить! Иначе ты умрёшь, Арчи.

— Впервые вижу такое, — Виктор не смотрел мне в глаза. Он сжал мою ладонь и активировал узор на своей правой руке. — Я вылечу твои травмированные чакроканалы в пальцах и немного укреплю их. И последствия перегрева сниму. Приходи в любой момент, когда понадобится помощь.

Похоже, Виктор сам понимал, что своим вмешательством сделал только хуже и пытался хоть как-то искупить вину. Но я не думаю… Не думаю, что его действия сильно повлияли на ситуацию, спровоцировали болезнь. Вирус рано или поздно захватил бы мои лёгкие, эскулап лишь немного приблизил этот момент. Да и хотел он как лучше.

— Всё, можешь идти, — Виктор вылечил мои руки — чернота на кончиках пальцев исчезла, а чакроканалы укрепились, стали более стабильными.

— Спасибо, — поблагодарил я, сохраняя самообладание. Узор-транквилизатор всё ещё работал.

Виктор ничего не ответил.

— Ну как? — за дверью меня встретила Наталия.

— Меня разрезали и покопались внутри.

— Виктор должен изучить скверну, — кивнула Наталия, совсем не удивившись. — По-другому он не сможет найти лекарство.

— Пусть изучает.

Мне стало смешно. Я представил, как Виктор с важным видом рассматривает пустую склянку, и чуть не засмеялся. Чувство юмора проснулось или накрыло откатом от узора?

— Вскрытие не помешает нашим тренировкам. И не думай, что такая мелочь освободит тебя от занятий. Пошли!

— А когда я смогу рисовать узоры на своём чакротеле?

Мы вышли из здания, и я заметил Викторию. Она не сводила ненавидящего взгляда с Наталии, в её глазах горело желание накинуться на ту, которую она подозревала в убийстве сына, и перегрызть ей горло. В воздухе разлилось напряжение, даже дети почувствовали неладное и убежали играть в другое место.

— Арчи, не веди себя как гуль, будь терпеливее, — Наталия проигнорировала Викторию. — Ты только недавно стал Огранцем, пусть твоя чакросистема стабилизируется. Учись пока рисовать.

— У меня расходники закончились, — признался я.

— Вечером тебе принесут новые, ничего страшного.

Мы вышли за ворота, Наталия уже привычным движением взяла меня за шкирку и прыгнула на столб. Я пока не мог так высоко прыгать, требовались тренировки.

Я перескочил с одного столба на второй и продолжил бежать дальше и дальше, ускоряясь с каждым прыжком. Чакра циркулировала по моему телу и равными порциями выходила из стоп. Я почти не нуждался в подсказках Алисы. Меня обуял восторг, хотелось сделать сальто или кувыркнуться в воздухе несколько раз… Хотелось творить безумства, но я сдержался.