– Кто ты? – додумалась я спросить, может хоть голос мой услышат, но нет ответа не последовала.

– Приступайте. Услышала я голос этого мужчины и писк аппарата прекратился, а потом я услышала страшные слова которые вогнали меня в стопор.

– Пациент Елена Кокшарова время смерти 16:25 29 октября 2021 года.

Тело содрогнулась в посмертной судороге, а сознание стало растворятся в вечной тьме мироздания. Вот так не приходя в сознание и умерла Елена Кокшарова, 44 лет отроду.

Часть пятая 4

Нэйтан Торн

Подходил к концу первый этап практики, моя группа бойцов что вели Хэл и ее парней, не переставали хвалить девчонку, сообщали что дважды были на грани раскрытия, она быстро училась, а темнота стала сильным толчком для природного дара, умная, целеустремленная, талантливая.

Когда мне пришло сообщения что объект охраны пропал, я думал, что ослышался. Когда мне растерянный Моуэт объяснял, что сигнальный маячок пропал совсем, как будто и не существовал, и ментально он больше не чувствует Хэл. Я впал в ступор, а когда до меня дошел смысл сказанного в бешенства, я чуть не уничтожил всю команду, в последний момент удалось подавить рвущийся на волю ментальный выброс. Помню, что из последних сил удерживая щиты, бросил «Ждите, скоро буду». Мне понадобилась 15 минут на сброс злости и полностью уничтоженный спорт-бок шаттла. Если с девчонкой что-то случилось, уничтожу всех и плевать на последствия.

Добрался я до этой чертовой планеты, только через 8 часов. Эти часы были невыносимы, я гнал от себя воспоминания, я не мог ошибиться, если только ошибся тот сумасшедший старик который предсказал наше появление на земле, не просто появление а причину, а главное как сбивчиво, мне рассказывал его внук, он настаивал передать слова только адмиралу Нэйтану Торну. Но родовое имя отца я получил через неделю как впервые услышал о странном визитёре. Поэтому и отмахнулся, нет такого адмирала. Сообщения что родители погибли застало мне на земле, вот тогда после осознания горя и принятия правления я и вспомнил о безумце. И поверил ему, поверил потому как выбора у нас и не было больше, да и хотелось верить, что надежда есть.

Сай был уже на месте, группа кадетов стояла в стороне и как слепые котята водили невидящими глазами из стороны в сторону.

– Сай скажи, что ты ее нашел и с Хэл все в порядке. – бешено хотелось кого-нибудь убить, я понимал что сам виноват, что я не досмотрел, недооценил опасность, но хотелось найти виноватого.

– Нэйтан!? Что ты тут делаешь? Как ты узнал? – Друг вздрогнул от рычания моего голоса, а я и забыл, что он не ведет в темноте, слабая, молодая, никчемная раса.

– Не важно, что с Хэл?

– Она пропала с радаров, ее капсула маечек просто исчезла. Ты же понимаешь, что так не бывает…

– Что произошло, ты допросил кадетов?

– Нэйтан успокойся, ты сейчас сплавишь всем мозги. – прохрипел друг и я понял, что опять выхожу из себя, не дела это, надо успокоится взять себя в руки.

Следящие два часа стали пыткой, группу кадетов я опросили заново, и отправил в сопровождении моих ребят до последней стоянки. У них практика, пусть дальше идут и выкручиваются сами, раз умудрились отпустить малышку одну в непонятный лаз, идиоты, но они молодняк, что с них взять. Мы успели обшарить всю местность, другого выхода из этой пещеры не было, дроны обследовали всю пещеру, лаза про который твердили все парни как заведенные тоже не было. Я видел, что они не врут, в своих слова все до одного были уверены полностью. Но тогда, где этот лаз, и где Хэл?

Моуэт подтвердил слова парней, она и правда собиралась отсидеться в какой-то пещерки, спорила и доказывала, что так проще и лучше будет всем. Кто бы мог подумать, что обернется все трагедией. На друга я старался не смотреть, боялся сорваться, чувствовал, как ему плохо, его съедало горе, потерять любимую это страшно, а потерять любимую по собственной дурости страшно вдвойне. Как он мог подвергнуть ее такой опасности, я не понимал, но видел друг сгорит от тоски очень быстро. Но все было не важно, мое горе, нет не такое как у Сая, но горе, ее больше нет, ожидания, надежда, все рухнула в пропасть.

Хэл.

– Тамара Сергеевна, что вы такое говорите? – голос мамы я узнала сразу, он был молодым звонким.

– Я Леночку ваши веду уже три года, давайте проведем обследование я уверена своем диагнозе, у ребенка явные нарушения, ну может кто-то из родни страдал аутизмом?

– Да что вы такое говорите, нет у нас никаких отклонений в семье, и Лена здоровый нормальный ребенок!

– Ей уже три года, она не разговаривает, не играет с другими детьми, и ее поведение, посмотрите просто за дочерью, она все делает как будто по заданному плану, не отступая ни на шаг от него, вы поймите, я не говорю что Леночка больная просто она «особенный ребенок».

– Да она необщительна, но она же еще маленькая и просто сторонится чужих людей, а говорить ну да брат говорил с года, ну она чуть отстает, но тоже из-за стеснительности я думаю, а «особенной» нам быть не надо.

– Вам виднее, но мне придется ставить ее на учет, если она не заговорит после трех лет, мне придется, поймите, поставить ее на учет как умственно отсталого ребенка.

Я так четко помню этот разговор как будто вчера он был, и да я тогда в три года осознала, что я не как все и это плохо, всю свою жизнь я старалась быть как все. Не выделятся, не говорить, что я вижу людей цветными. Да я помню, как получила ремня от мамы, «- Ты уже большая девочка хватит выдумывать, что за манера свои страхи маскировать выдумками». Всю свою жизнь я старалась переломать себя свою суть и быть как все, мне это не всегда удавалась, но я старалась, училась, ревела и пробовала сново, быть как все?