— Отвези меня к нему… пожалуйста.

— Завтра. — ответил Стас.

Домой мы вернулись только вечером. Друг весь день отвлекал меня разговорами. Мы гуляли с Генри в каком-то парке. Я благодарен Стасу. За этот день во мне как будто что-то проснулось. Я вспомнил, что мне есть ради кого жить, ради кого бороться. И Дашка… Как только сделают операцию, я поеду вымаливать прощение. Надеюсь, эта упрямая девчонка сможет меня простить.

— Подъем! — от громкого вопля я подскочил с кровати, сердце зашлось, отдавая легкой болью в груди.

— Придурок. — огрызнулся на друга. Стас только рассмеялся.

— Вставай. Приводи себя в порядок, завтракаем и едем. Сначала к тебе в офис, оттуда вместе с Серым к нему. — я тут же проснулся.

Стас помог побриться и привести себя в порядок. Пока одевался, воюя с пуговицами на рубашке, друг ушел гулять с Генри. Вернулся, поржал, помог привести меня в подобающий для большого начальника вид. И мы двинулись налаживать мою чертову жизнь точнее то, что от нее осталось.

Родной офис я узнал по запаху. Мои сигареты, мой парфюм. Все это намертво въелось в обшивку мебели и покрытие стен. Поздоровался с Сергеем и меня усадили в кресло. В мое. Его я тоже сразу узнал, стоило лишь коснуться дорогой прохладной кожи. Прошелся пальцами по столу, безошибочно находя знакомые предметы. Парни молчат и наблюдают, как я адаптируюсь, буквально прощупывая пространство. Правду говорят, когда человек лишается одного из органов чувств, обостряются другие. Никогда раньше не придавал значения тому, какая на ощупь ручка Parker или деревянный стол. Как пахнет бумага или свежесваренный кофе. Всю жизнь бегом, не оглядываясь по сторонам. И вот сейчас я, наконец, остановился. Впервые за долгие годы. Только потеряв все самое дорогое, я понял всю ценность настоящей дружбы, любви, верности. Раньше просто было некогда.

Мы долго разговаривали. Сергей вводил в курс дела. Сказал, что я вполне могу рулить сам, но с его помощью ввиду отсутствия зрения. Отдавать распоряжения, принимать решения, заключать договора. У нас, оказывается, сильно прибавилось работы, пока я отсутствовал. Я думал, что народ разбежится, но нет. Арсений Игоревич пострадал, лично защищая клиента! Это произвело фурор. Даже в газетах писали и что-то показывали по телевизору. Я все пропустил, но это и не важно. Важно, что дело, которое создал отец — живет.

Мы смеялись, курили и пили кофе. Впервые за эти несколько недель я снова чувствую себя живым. Внутри меня стала зарождаться надежда, что все получится. Операция, Тим… И Дашка… Я все же признался самому себе, что эта девчонка давно перестала быть для меня просто дочерью коллеги. Я свято был уверен, что люблю жену, но убедился, что это чувство не было таким сильным. Семья давно стала фикцией. Иллюзией счастья, которая рассыпалась в пыль при первой же преграде.

Во второй половине дня мы выдвинулись к Сергею. Нужно закрыть один крайне важный вопрос и вздохнуть спокойно.

— Поедем через полигон. — попросил друзей. Спорить никто не стал и через полтора часа мы были на месте.

Стас, не говоря ни слова, вложил в мои руки холодный ствол.

— Покажи класс. — тихо сказал друг. — Ты же раньше стрелял с завязанными глазами. Просто представь, что на тебе снова твоя алая лента. Друг развернул меня. — Мишени прямо перед тобой. Вспоминай, Арс… Вспоминай.

Я только стал напрягать память вызывая картинки с расположением мишеней, как на мои глаза легла приятная шелковистая ткань. Сразу понял, что это. Сергей нашел эту чертову ленту. Мы оттачивали мастерство с боевыми офицерами соревнуясь в стрельбах вслепую. Если бы я знал тогда, как мне это пригодится.

Провел пальцами по оружию, ощущая холод металла. Еще раз мысленно представил мишень. Встал в стойку. Взвел курок. Задержал дыхание. Выстрел.

— Мимо. — озвучил результат Сергей. — Еще!

Выстрел…

— Еще, Арс!

Выстрел…

— Дааа!!! — в два голоса заорали друзья и я разрядил обойму. — Браво, друг! — на плечо легла чья-то тяжелая ладонь. — Пойдем, разомнешься и надо ехать.

Не снимая повязки меня подвели к боксерской груше, где состоялась наша последняя ссора с отцом. Зажмурил глаза отгоняя непрошенные воспоминания. Не сейчас, не время. Он бы не одобрил этого. Аккуратно ощупав инвентарь, я сам надел перчатки и нанес первый удар. Мне ту же прилетело в обратку так, что я сел задницей прямо в песок. Поднялся, снова удар, снова меня припечатало. В третий раз я увернулся, услышав возвращающийся тяжелый предмет спортивного инвентаря.

— Браво! — сказал Сергей. — Не зря говорят, что ты лучший. Ой, не зря, Арс! Теперь тебя боюсь даже я. — он усмехнулся. — Поехали.

Еще около сорока минут в дороге, и мы на месте. В его доме всегда пахло деревом. Он фанат природных материалов. Но сейчас я особенно ощущаю этот запах. Слышу треск бревен в камине, я даже могу сам дойти до него по звуку. Это так странно. Еще пару дней назад я думал, что жизнь остановилась, что я никогда не смогу привыкнуть к этой темноте, а сегодня… Сегодня я стрелял, тренировался и мог сам найти камин в огромном доме, что я и сделал, подставляя руки ближе к теплу.