Шрифт:
– Простите, Маргарита, – еле слышно пробормотал Жак, – но это все, что я мог для вас сделать. Если повезет и вы доживете до утра, то, возможно, вас кто-то найдет и отвезет в больницу. Только упаси вас Бог назвать свою фамилию… Эх, жаль, что вы меня не слышите… Прощайте!
– Эй, Жак, ну ты долго будешь пялиться на труп? – услышал мужчина недовольный голос напарника. – У меня уже урчит в животе. Поехали!
– Иду! – отозвался Жак и уже совсем было собрался последовать за Ником, как его взгляд упал на чудом сохранившийся шикарный букет цветов.
Подняв его, мужчина пробормотал:
– Да уж… ты ей букет везла, а она решила тебя убить. Ты к ней всем сердцем, а она…
– Ну, долго тебя ждать? Сейчас сяду в машину и уеду. Добирайся, как знаешь.
– Не кипятись… я тут букет нашел. Вот думаю, может, жене отвезти?
Жак в задумчивости побрел к стоявшей у обочины машине, где его с нетерпением поджидал Ник.
– Чего добру пропадать? Ведь так?
– Не-е, я бы не стал брать, – поежился напарник. – Как представлю, что он принадлежал убитой, не по себе становится. Не стоит гневить мертвецов.
– Слушай, ты, как вышел из больницы, стал таким суеверным и осторожным, что диву даешься!
– Тебе бы месяц в коме полежать, – огрызнулся Ник, заводя машину. – Вот тогда бы я посмотрел на тебя. Я поэтому и напросился на службу к мадам, что думал: у нее будет поспокойнее, чем у ее мужа. Как же, спокойнее! Ага!.. Готов? Да брось ты эту гадость. Хочешь, сам тебе куплю цветы для супруги… в обмен на ее потрясающий пирог. Договорились?
– Хорошо, пойдет, – хмыкнул Жак и, еще раз взглянув на великолепный букет, собранный из любимых цветов хозяйки, бросил его на дорогу. – Ты прав, не будем гневить мертвецов. Вперед!
Глава 1
Бурная ревность совершает больше
преступлений, чем корысть и честолюбие.
Вольтер
Неделю назад…
В пятидесяти километрах от Парижа, на живописном берегу Сены располагался один из самых фешенебельных и дорогих особняков, владельцами которого вот уже более десяти лет были люди весьма богатые, но отнюдь не самые приятные. Мадам Ларю, унаследовав состояние покойного супруга, владельца судоходной компании Expedition Maritime (EM), слыла женщиной высокомерной и на редкость спесивой, этакой «фанаберкой», как за глаза называли ее друзья. Ее второй муж, Андре Бонье, владелец молочной компании «Лактас», созданной только год назад, полностью разделял взгляды жены. И пускай злые языки утверждали, что фирма была преподнесена мужу в качестве рождественского подарка только для того, чтобы молодому ловеласу и любителю женщин было чем заняться, помимо охоты и вечеринок, в то время, когда мадам Ларю пропадала на совещаниях и деловых встречах, однако доход, полученный компанией за первый год, показал, что малый – далеко не промах.
Зиму эта супружеская чета обычно проводила в особняке, окруженном превосходным садом, в престижном районе Нёйи-сюр-Сен, всего в десяти минутах езды от Елисейских Полей. Но лето (если они не уезжали на Французскую Ривьеру) супруги предпочитали проводить здесь, окруженные чрезмерной роскошью.
Несмотря на то, что загородный дом находился в тихом районе, жизнь хозяева вели отнюдь не отшельническую. Чета постоянно приглашала к себе в гости знакомых, друзей, да и просто нужных людей, устраивая порой пиршества. Так случилось и на это раз. Прием, организованный мадам Ларю по случаю приезда дочери от первого брака (совместных детей с Андре у них не было), закончившей с отличием Сорбонну, походил на лукуллов пир. Желая превзойти самое себя, владелица судов не пожалела ни сил, ни денег: самые изысканные блюда, самые лучшие напитки, самые лучшие музыканты и, естественно, самые влиятельные и уважаемые гости, так называемые «акулы бизнеса».
– Адель, ваша дочь за последние годы буквально расцвела, – подходя к хозяйке вечера, проговорил Даниэль Кассо, владелец компании по производству йогуртов. – Даже не верится, что еще пару лет назад я называл ее гадким утенком. Вы помните?
– Разумеется, дорогой друг. Как я могу забыть? В тот день мы подписали с вами весьма выгодный для наших корпораций контракт, – слегка улыбнувшись, отозвалась мадам Ларю, бросив завистливый взгляд в сторону дочери. – Да, Марго в самом деле очень изменилась. Учеба пошла ей на пользу.
– О ком вы говорите? – подходя к паре, спросил коренастый темноволосый мужчина.
– Мы говорили о моей дочери, мсье Мишлен.
– А-а, о чудесной Марго… прелестное, прелестное создание. Настоящая красавица!
– Но почему она выбрала исторический факультет? – перебил его Даниэль. – Признаться, я был удивлен, узнав, что ей нравится копаться в архивах, листая толстые скучные фолианты.
– А по-моему, в этом что-то есть, – выпив залпом предложенный официантом бокал шампанского, бросил Пьер Мишлен. – Столько всего нового можно узнать. Я тут недавно встречался с Филиппом Гуэдалом… ну, вы знаете его, интересная личность… так вот, на вопрос, почему ему не сидится на месте и почему так нравится пропадать в библиотеках, он ответил мне: «История, друг мой, – это исследование людских ошибок».
Мадам Ларю презрительно передернула плечами.
– Мне бы больше понравилось, если бы Марго занималась исследованием экономических или юридических ошибок, – не оценив юмор собеседника, произнесла она. – Не могу же я вечно ее содержать. А историей сыт не будешь. Впрочем, я предупреждала ее!
– Ну, вы знаете современную молодежь, – продолжил мсье Кассо, – все-то они что-то ищут, познают… Уверен, что через некоторое время Марго осознает свою ошибку и станет вам верной помощницей. Ведь так, дорогая?