Лорд Миашар вроде бы все также спокоен и доброжелателен, но я даже сквозь стану ощущаю вымораживающую ярость, с которой он предельно вежливо цедит:

– Лорд, вероятно, его высочество, не предполагал, что кто-то во дворце может прийти к леди Майс по личному делу. Я же.

– Лорд Миашар, вы заблуждаетесь. Его высочество специально упомянул, что его запрет распространяется на всех, на глав Столпов также.

– О-о-о... Безусловно, в таком случае я подчиняюсь, – я не вижу, но ни капли не сомневаюсь, что сейчас дед прижимает к груди ладонь и слегка кланяется. – Его высочество. удивителен.

Раздаются шаги. Вероятно, дед удаляется.

И только после того, как шаги стихают, помощник повторяет приказ не пускать ко мне никого, кроме его высочества, приставленным к моим дверям караульным. Снова шаги, помощник уходит.

– Добрый вечер, леди. Разрешите подать ужин? Или сперва вы желаете освежиться и переодеться. К сожалению, пока я не знаю ваших предпочтений. Я распорядилась подготовить несколько разных домашних платьев. Желаете выбрать?

Я игнорирую старшую горничную.

Я все еще мыслями в коридоре. Что имел в виду помощник, говоря о том, что гвардейцы должны пропустить принца? Уже слишком поздно для встречи.

– У-у-у! – дергает меня за прядь волос черт.

– А? – я спохватываюсь. – Кажется, я задумалась. Платье? Годится любое.

– Да, леди. Позволю заметить, что для вашего питомца мы также подготовили брючный костюм.

– Ум?!

Младшая горничная с готовностью демонстрирует мне белую запашную рубашку, темносиние штанишки с прорезью для хвоста и в тон штанам темно-синий шелковый шейный платок.

– Как мило, – хмыкаю я.

– У-у-у! – с верещанием черт с силой отталкивается от моего плеча, прыгает прочь. Горничная бросается следом.

Я провожаю их взглядом:

– Да, сперва я хочу освежиться.

– Прошу, леди.

С полчаса я провожу в ванной. Теплая вода и похожие на сугробы горы ароматной пены расслабляют. Из ванной я выбираюсь лишь когда вода полностью остывает и сидеть в ней становится неприятно.

Нырнув в ночнушку, я закутываюсь в халат и выбираюсь к накрытому в будуаре ужину. Несмотря на то, я не могу вспомнить, когда нормально ела в последний раз, аппетита нет. На плечи наваливается усталость, и часть блюд я отодвигаю, только бульон выпиваю и съедаю паштет. К чаю я едва притрагиваюсь.

Целителя, леди Майс?

– Я в порядке, – я поднимаюсь из-за стола. – Все до завтра могут быть свободны. Из одежды на день подготовьте мундир, как сегодня. Что касается завтрака, то пусть он будет плотный.

Горничные склоняются в поклонах:

– Доброй ночи, леди Майс.

Я ухожу в спальню, сама закрываю за собой дверь. Надо же, угол одеяла предусмотрительно отогнут, чтобы мне было удобнее лечь. Я уже и забыла, каково это, когда о тебе заботятся служанки. Я ложусь, укрываюсь и почти сразу проваливаюсь в сон без сновидений.

Когда я открываю глаза, за окном темень. Сон отступает неохотно. Я вдруг понимаю, что меня разбудило ощущение чужого присутствия.

– Прости. Не хотел мешать.

– Керт? Что-то случилось? Ты...

Он ведь до глубокой ночи разгребал гору срочных дел.

Керт опускается на край кровати:

– Все хорошо, Рори, просто вымотался.

Но вместо того, чтобы лечь, пришел посмотреть, как я сплю? Керт. Я протягиваю руку, касаюсь кончиками пальцев его щеки. Керт ловит мою ладонь и целует.

– Давай я отправлю кого-нибудь за чаем? – предлагаю я.

Иногда бывает, если переутомление слишком сильное, усталость давит, а заснуть не получается.

– Не нужно. Мне будет достаточно, если ты разрешишь лечь рядом, моя принцесса. Рори, не думай плохого, ладно? Прости, но сейчас в постели я могу только бревно изображать.

Я сдвигаюсь в сторону и приглашающе хлопаю по простыне. Не думаю, что Керт пришел только из романтических побуждений. Возможно, он ждет покушение? Спрашивать об этом я не буду. Какой смысл? Очевидно, что враги все еще способны ударить.

Керт моментально сбрасывает обувь, следом швыряет жилет, буквально сдирает с себя рубашку, избавляется от брюк и падает на подушку рядом со мной, обнять или притянуть меня к себе не пытается, а сразу же закрывает глаза. Вряд ли он уснул вот так сразу. Улыбнувшись, я накрываю нас одеялом и утыкаюсь носом ему в плечо. Керт не реагирует, и я, раньше, чем успеваю осознать свое движение и остановить, обнимаю его поперек груди, а на бедро закидываю колено. Проваливаясь обратно в сон, я слышу, как Керт удовлетворенно хмыкает.